Ну так надо было проверить догадки тогда Иначе будешь иметь бредный вид))

Когда пользователь Qwert-chan пишет

она имеет ввиду именно

Lara
Не обижайся
Фик "Заначка"

Невозможное счастье
  -–… В моей жизни было много девушек… но ни одна из них не смогла оставить следа в моем сердце…
       Джубили, возвращавшаяся к себе после вечерней тренировки с Росомахой в Комнате Ужаса, остановилась и прислушалась.
      -–… Я знаю, ты в праве на меня разозлиться, ведь…
       Девушка затаила дыхание. По началу Джубили казалось, что у нее просто разыгралось воображение после тяжелого дня, но тут она снова услышала знакомый голос:
      — Вчера, возвращаясь домой, я понял, что не могу дальше так жить… я… люблю тебя и хочу всегда быть рядом… Понимаю, то, что я скажу, покажется тебе странным и, возможно, ты, хотя и много раз мечтала об этом, но все же никогда не надеялась услышать такое… от меня, и все же я скажу… т. е. попрошу… выходи за меня…
      -–… Гамбит?! — Джубили застыла на пороге его комнаты. Гонимая любопытством, она пошла на голос и оказалась у двери Реми как раз тогда, когда он делал предложение… неизвестно кому.
       Застигнутый врасплох, Гамбит вздрогнул. Листок, который он держал в руке, озарился оранжевым светом, и он еле успел откинуть его в сторону. Белый кусок бумаги, исписанный его почерком, вспыхнул, и на ковер посыпался черный пепел. Гамбит с сожалением посмотрел на то, что осталось от его долгой и кропотливой работы, а потом повернулся к Джубили. По ее взгляду, он понял, что девушка надеется услышать объяснение случившемуся только что. Гамбит поднялся с кровати:
      — Привет, малышка… — немного натянутая, но все равно свойственная только Реми, ленивая улыбка появилась на его лице. — Ты что так поздно гуляешь, а? — спросил он, при всем своем смущении, стараясь выглядеть как можно более раскрепощенным.
      — Я… с тренировки… — Джубили посмотрела на небольшую кучку пепла на ковре. -… Гамбит, что ты делал?.. — спросила она после минутного молчания.
      — Я? Да так, ничего особенного… — он пожал плечами и начал подбирать пепел с ковра. Хрупкие черные пластинки одна за другой разрушались от прикосновения его рук и, поняв, что он занимается ерундой, Гамбит оставил пепел в покое и снова сел на кровать. — Ладно, завтра уберу… — прошептал он сам себе.
      — Ты… я слышала… признавался кому–то в любви… и делал предложение… — неуверенно закончила девушка, оглядывая "пустую" комнату.
      — Предложение?! — Гамбит улыбнулся. — Я, ma chere? Да разве мсье Реми Ле Бо позволит кому–нибудь связать себя узами брака?! — он попытался засмеяться, но это у него не особенно получилось.
      — Но я же слышала! — настаивала на своем Джубили. — Тем более Гроза рассказывала, что однажды ты признался Шельме в любви, так что… — девушка не договорила, увидев бледность Гамбита. С легкостью пантеры, он пересек расстояние, разделявшее их, и, взяв Джубили за руку, втянул в комнату, не забыв при этом закрыть дверь.
      — Так это правда?! — Джубили просияла. — Вы действительно поженитесь, как Циклоп и Джина?!
      — Mon Dieu! — Гамбит посадил ее на стул, а сам стал ходить по комнате. — Не делай таких поспешных выводов, mon ami, — от волнения он часто переходил на французский, так что Джубили понимала только половину из всего сказанного. — Все должно находиться в строжайшей тайне! Если Шельма узнает…
      — Но ведь она тоже… любит тебя…
      — Не все так просто! Мари не должна ни о чем догадаться до того, как я… — Гамбит запнулся. — Ты обещаешь держать все в тайне? — Джубили быстро кивнула, почувствовав себя взрослой. Ведь она являлась единственным человеком, который был посвящен во все подробности такого важного события! — Так вот… Я не мог сделать этого раньше, потому что боялся, что Мари рассердится. "Не верю я, что это к счастью!" — слова Шельмы, сказанные ею на свадьбе Скотта и Джины, когда она поймала букет, вот уже несколько месяцев глубокими сомнениями терзали мою душу. Если бы я сделал предложение Мари сейчас, то только рассердил и больно ранил ее… — Джубили вздохнула. — Но потом меня осенило… ошейник!
       От одного упоминания об этом "чудовищном изобретении" у девушки задрожали руки, а по спине забегали мурашки. Она инстинктивно обхватила свою шею и нахмурилась, как будто снова пережила тот ужас. Гамбит, заметив ее реакцию, искренне рассмеялся.
      — Не бойся, на этот раз изобретение Адлера поможет нам, то есть мне…. Несколько месяцев назад я поделился со Зверем своими мыслями на этот счет. Что, если достать ошейник и попробовать его переделать во что–то меньшее: браслет или кольцо… Он сказал, что такое вполне возможно, только на это потребуется кое–какое время, — Джубили с сожалением подумала, что она является не единственным хранителем тайны Гамбита; но потом, убедив себя в том, что узнать все второй намного лучше, чем последней, успокоилась и продолжила слушать Реми. — Я отправился в Дженошу и с помощью друзей раздобыл то, что было нужно: ошейник и ключ к нему… Зверь уже несколько месяцев работает над перепайкой всех микросхем, а я… над своим предложением… — он грустно посмотрел на пепел и вздохнул.
       Немного заколебавшись, Джубили встала со стула и, подойдя к Реми, чмокнула его в щеку:
      — Не опускайте руки, мсье Реми Ле Бо! — засмеялась она. — Вперед к покорению… хм… сердца всей вашей жизни… — Джубили, улыбнувшись, подошла к двери и уже хотела покинуть комнату Гамбита, как последний окликнул ее:
      — Ma chere, все это должно остаться в тайне… — повторил Реми.
      — Я — могила! — Джубили скрестила указательный и средний пальцы на обеих руках и, таким образом помахав Гамбиту, выбежала из комнаты.

    * * *
       Утром следующего дня в столовой Иксменов как всегда было очень шумно: Росомаха, держа в руках огромный бутерброд и полную чашку горячего, черного кофе, отвернулся ото всех и внимательно смотрел новости по TV; Гроза, соорудив себе салат из свежих фруктов, и, попивая апельсиновый сок, разговаривала с Джубили; Джина и Скотт, за обе щеки уплетая кукурузные хлопья с молоком, внимательно слушали ее; Зверь, который несколько секунд назад появился на кухне, подбежал к холодильнику и, достав из него первое, что попалось под руку (а это были бананы и несколько яблок), быстренько ретировался к выходу, стремясь поскорее добраться до своей лаборатории, в которой он вот уже несколько месяцев над чем–то упорно трудился.
      — Генри! — крикнула ему в след Гроза. — Ты не думаешь, что твоей ученой голове нужен отдых?! — Зверь в ответ промычал что–то нечленораздельное и тут же исчез с поля зрения. Гроза засмеялась и вернулась к разговору с Джубили.
       После очередной и очень сбивчивой тирады мисс Ли, кухня погрузилась в гробовую тишину. Ороро уронила на стол стакан, который держала в руке, и апельсиновый сок образовал небольшое оранжевое "озерцо"; Джина и Скотт удивленно переглянулись, и даже Росомаха, абсолютно не проявлявший интерес к окружающим, вдруг, выключил звук у телевизора и повернулся к ней.
       Джубили сжалась и глубоко вздохнула:
      — Ладно–ладно… знаю, что нужно было держать язык за зубами, но я не удержалась! — она обессилено развела руками. -… Это было выше моих сил! — с отчаянием в голосе воскликнула она и оглядела Логана, Ороро, Джину и Скотта.
      — Так… это правда? — спросила Джина, прервав наступившую неловкость.
      — Что, правда, mon ami? — спросил Гамбит, довольный заходя на кухню. Джубили изо всей силы замотала головой, прося ничего не говорить, но напрасно: Реми заметил ее странное поведение, и в его голову закралась та мысль, которую он предполагал, зная характер девушки и которую всеми внутренними силами отвергал, не желая верить. Но все же от правды никуда не скроешься и не убежишь. — Джубили!..
      — Прости… — девушка виновато пожала плечами и проворно выскользнула из кухни.
      — Mon Dieu! — Гамбит обхватил голову руками и сел на стул. Джина сделала Реми кофе и заботливо поставила рядом. Гамбит кивком поблагодарил ее и сделал глоток. Приятное тепло разлилось по всему телу и немного успокоило нервы.
      — Поздравляю, — Росомаха иронично хмыкнул и снова переключился на созерцание "ящика".
      — Мм… ты хочешь об этом поговорить? — спросила Джина, беря Скотта за руку.
      — О чем? — Гамбит сделал глоток и провел рукой по волосам. — Джубили наверняка уже все рассказала…
      — Не сердись на нее, — Гроза взяла его за руку. — Мы все равно бы узнали… не от нее, так от Зверя…
      — Гроза права, Гамбит, — Циклоп, поцеловав руку Джины, встал из–за стола. — Кто из нас не совершал ошибок?
      — Вы не поняли… Если это распространится среди Иксменов, то Шельма тоже все узнает, и тогда…
      -–… Что узнает Шельма? — Мари, улыбаясь, вошла в кухню и сразу же направилась к Логану, почти "обнявшемуся" с телевизором. — Хватит! — сказала она, выключив его, и выразительно посмотрела на Росомаху. — Наверное, мистер–ворчун думает, что исцеляющий фактор будет постоянно восстанавливать его зрение?.. Не понимаю! На улице восхитительная погода, а ты торчишь в школе и пялишься в "ящик"… — Шельма прошла мимо Логана к холодильнику и открыла дверцу. — Так–так… — прошептала девушка, выбирая, что бы съесть на завтрак.
       Росомаха, хмыкнув и ничуть не обидевшись на слова Мари, подошел к Реми и, ставя кружку кофе на стол, прошептал так тихо, чтобы его услышал только Гамбит:
      — Ничего себе, женушка… поздравляю! — и, выхватив из корзины с фруктами яблоко, он удалился.
       Гамбит с обреченным видом прошептал:
      — Все пропало…
       Джина и Скотт переглянулись, а Шельма, тем временем закрыв холодильник, села напротив Грозы и налила себе полный стакан персикового нектара.
      — Так, что узнает Шельма? — Мари повторила свой вопрос.
      — Ой! — Гроза вскрикнула и, поднявшись из–за стола, всплеснула руками. — Ну, вот! — ее голубые бриджи в нескольких местах пропитались апельсиновым соком, который, растекшись по столу, теперь капал с края в том месте, где сидела Ороро. — Нужно пойти переодеться… — воскликнула она и выпорхнула из кухни. Циклоп с завистью посмотрел ей в след.
      — Ты сегодня в хорошем настроении… — сказал Гамбит, прибегая к успокаивающей помощи кофе, так и не ответив на вопрос Мари.
      — Да, — она лукаво улыбнулась. — Мне приснился чудесный сон…
      — Хм… — Скотт приложил пальцы к виску. — Кажется, я понадобился профессору, — он торопливо обошел вокруг стола и вышел из кухни. Шельма вздохнула.
      — Бедный Скотт! Он мне чем–то напоминает Зверя: как ни посмотришь, всегда в делах! — она взяла персик и вонзила свои острые белые зубки в его мягкую плоть.
       Джина внимательно посмотрела на Гамбита:
      — Держи себя в руках. Постарайся быть естественным, и Мари ничего не узнает, пока не придет время… — она поднялась из–за стола и обратилась к Шельме. — Но это же естественно, ведь Скотт — командир Иксменов. Пока профессор будет в отъезде, на него ляжет все бремя руководства. Он должен быть серьезным и ответственным… Хотя, если честно, иногда эти качества мешают как следует расслабиться… — Джина сложила все грязные тарелки и кружки в посудомоечную машину, вытерла стол и удалилась. Шельма и Гамбит остались одни. После непродолжительного молчания, Мари вздохнула.
      — У меня создается такое ощущение, что меня никто не слышит… я два раза задала один и тот же вопрос и все таки не получила на него ответ… Что я должна узнать?..
       Гамбит посмотрел в зеленые, как море, глаза Мари, а потом, взяв ее руку, затянутую в коричневую перчатку, прижался к ней губами:
      — Что ты самая красивая и непосредственная особа, с которой мне когда–либо довелось встречаться…
       И прежде, чем Шельма успела вымолвить хоть слово, он исчез так же, как и остальные Иксмены, оставив ее в полном недоумении.

    * * *
       Вечером того же дня Шельма сидела на кровати в своей комнате, обхватив руками большого плюшевого мишку. Она гадала, чем же могло объясняться странное поведение ее друзей. Что могли они от нее скрывать?..
       Мари повернула медвежонка мордочкой к себе и сказала:
      — Профессор не разрешает пользоваться своими способностями во вред другим мутантам, так что будем использовать остальные силы, которые во мне есть… Правда? — она нажала своим красивым пальчиком на пузико медвежонка, и тот в ответ звонко рассмеялся.

    * * *
       С самого утра Шельма искала Джубили. В комнате девушки не оказалось, так что Мари решила спуститься вниз и попытаться ее найти, но так, чтобы остальные Иксмены ни о чем не узнали.
       Когда она спустилась в зал, то услышала оживленные голоса, доносившиеся с кухни.
      — Они уже встали… — подумала Шельма.
       В унисон им, ее желудок пробурчал короткую, но внушительную серенаду, давая понять, что пора подкрепиться.
      — Нет уж! Сначала дело… — сказала Мари сама себе и села на диван.
       Джубили появилась через несколько минут. Уткнувшись в учебник по биологии, она прошла мимо Шельмы, не обратив на нее никакого внимания.
      — Джу! — Мари окликнула ее и встала. Девушка оторвалась от биологии и замерла.
      — А… Шельма… Привет, прости, я тебя не заметила… — она показала ей учебник и уже собиралась идти дальше, как Мари снова окликнула ее.
      — Подожди… я хотела тебя кое о чем спросить…
      — Да?
      -–… Ты вчера не заметила, что все вели себя как–то странно?
      — Странно?.. Когда?.. По–моему все как обычно…
      — Утром, на кухне… Мне показалось, что есть одна вещь, о которой я не знаю… Ты случаем, не скажешь, что это?
      — Нет! — как–то слишком скоро и громко ответила девушка.
      — Джуби… — Мари изогнула свою тонкую бровку.
      -–… Шельма! Я не могу! Гамбит и так вчера на меня разозлился за то, что я всем разболтала про… — Джубили замолчала, потому что неизвестно откуда выросший Росомаха закрыл рукой ее рот. Шельма закусила губу.
      — Идем! — сказал он и взял девушку за руку. — Сегодня чудесная погода, так что нечего торчать в школе…
       Шельма, сложив руки на груди, проводила их разочарованным взглядом. Не то, что бы она обиделась на выходку Росомахи: Иксмены уже привыкли к подобным штучкам с его стороны, просто теперь ей уже не удастся ничего узнать от Джубили: Логан не отойдет от нее ни на шаг.
      — Теперь я точно знаю, что они что–то скрывают от меня. Вот только, что? — она вздохнула. — А ведь Джубили почти все рассказала!.. — с горечью подумала Мари и отправилась завтракать.

    * * *
       Весь последующий день Иксмены тщательно, хотя и не показывая виду, избегали ее. Как только Мари появлялась в комнате, у всех тут же находились какие–то неотложные дела, и они "убегали". Такое поведение злило и обижало Шельму до глубины души:
      — Что же такое есть, чего нельзя мне сказать? — шептала она, отрешенно бродя по пустынным коридорам школы. Как Мари не напрягалась, она никак не могла даже предположить, в чем заключалась тайна Иксменов.
       Повернув направо, Шельма, сама того не заметив, оказалась перед дверью, ведущей в гараж. Услышав за ней какой–то шум, Мари, не долго думая, вошла внутрь.
       Под открытым капотом спортивной машины суетился Скотт. Он был один, и Шельма не преминула воспользоваться таким случаем.
      — Привет, — сказала она, останавливаясь рядом с Циклопом.
      -–… Шельма, привет! — он, оторвавшись от работы, весело улыбнулся ей, и снова нырнул под капот.
      — Что ты делаешь? — спросила Мари, чтобы как–то начать разговор на интересующую ее тему.
      — Да так… небольшая проверка…
      — А… — Шельма понимающе кивнула.
      — Ты чего такая хмурая? Тебя просто не узнать: вчера смеялась, а сегодня готова лить слезы… — Циклоп замялся. — Это из–за Гамбита? — Скотт тщательно подбирал слова. — Он всю ночь пропадал в клубах, да?
      -–… Нет, — Мари насторожилась. — Вот уже несколько недель он никуда не выходит… Тебе… — Шельма сделала небольшую паузу, — это тоже показалось… немного странным?
      — Странным? — Циклоп хмыкнул. — Просто ты не знаешь, что он… — но Скотт не успел договорить, потому что кто–то или что–то заставило его рот закрыться.
       Циклоп выпрямился и повернулся. В дверном проеме стояла Джина, уперев руки в бока.
      — Скотт! — она сердито на него посмотрела. — Как это понимать?… Через десять минут мы должны уже быть на месте, а ты еще не готов! — он виновато пожал плечами и, попрощавшись с Мари, вышел.
      — А… куда вы идете, Джина? — спросила Шельма.
      -–… В кино. Скотт уже давно обещал сводить меня на один фильм… — она улыбнулась и вышла, оставив Шельму наедине со своими мыслями.
      — Бежим с поля боя… — беззлобно подумала Мари и пошла к себе.

    * * *
       Шельма, вернувшись в свою комнату, подошла к письменному столу, достала чистый листок, ручку и села. Она написала в столбик имена всех Иксменов, кроме профессора (вряд ли он мог участвовать в "заговоре", находясь в отъезде) и напротив них нарисовала кружок, в который поместила слово "СЕКРЕТ".
       Потом, напротив имен Джины, Скотта, Логана и Джубили поставила галочки: "От них точно уже ничего не узнать…" — подумала она и пробежалась глазами по оставшимся именам: "Ороро, Генри, Реми…"
      — Гроза! — воскликнула Шельма и посмотрела на часы. Половина первого. — Как я раньше не подумала… Завтра же с утра пойду к Ороро и, если же она ничего мне не скажет, то… — Мари устало зевнула и, потеряв свою мысль, пошла спать.
       Несмотря на огромное количество мыслей, роившихся в голове Шельмы, девушка на удивление быстро заснула. Электронные часы, стоявшие на небольшой тумбочке рядом с кроватью, тихо пропищали три раза. Мари, глубоко вздохнув, перевернулась на другой бок, и белая прядь небрежно соскользнула на ее щеку. Мягкий серебряный лунный свет нежно обрамлял ее красивое лицо. Из–под черных, густых ресниц на прелестную румяную щечку падали причудливые тени, которые не только не портили ее, но даже придавали образу девушки некоторую робость и чистоту.
       Чья–то мужская рука заботливо убрала прядь с ее лица и нежно провела по копне рыже–белых волос. Шельма непроизвольно что–то прошептала, чем немного напугала ночного гостя, но, удостоверившись, что девушка крепко спит, он приложил пальцы к своим губам, а затем провел ими по губам девушки, еле касаясь их.
      — Спи спокойно, ma chere… и ничего не бойся… Скоро вся твоя боль и одиночество останутся в прошлом… уже совсем скоро… — Гамбит, стоявший на коленях у изголовья кровати Мари, вздохнул и, поднявшись, еще раз посмотрел на спящую Шельму.
       Крошечная ручка, освобожденная на время ночи от оков ненавистных перчаток, так мило лежала на подушке рядом с головой девушки, что он еле удержался от внезапного порыва покрыть страстными поцелуями каждый миллиметр ее тела, начиная от этих прелестных, мягких пальчиков и заканчивая ее манящими, полуоткрытыми губами.
       У Реми засосало под ложечкой и ему потребовалось все свое мужество и самообладание, чтобы бесшумно покинуть комнату Шельмы и не разбудить ее. Если бы только кто–нибудь мог представить, какой ураган эмоций захлестнул его! Красные угольки глаз утопали в объятиях всепожирающего огня, сердце, словно в бреду, металось в груди, распространяя по всему его сильному телу покалывающую боль.
       Добравшись до ванной, он включил воду, рывком сбросил с себя всю одежду и встал под обжигающий мощный ледяной поток. Сердце по–прежнему не хотело успокаиваться, но разум понемногу светлел.
      — Держи себя в руках, Реми, не смей терять голову… — шептал Гамбит, подставляя свою загорелую спину под холодную струю. — Ты должен контролировать себя, пока… — от озноба он захлебнулся последними словами.
       Чтобы окончательно прийти в чувство, Реми потребовалось провести под ледяным душем около пятнадцати минут. В конце концов, когда он "остыл", то бессильно повалился на кровать и, объятый тревожными мыслями, заснул.

    * * *
       Гамбит в нерешительности замер перед дверью, которая отделяла его от лаборатории Зверя. Вздохнув, он осторожно, но настойчиво постучал, и через некоторое время на пороге появился Генри.
      — Заходи, я почти закончил, — Маккой пропустил его внутрь и плотно закрыл дверь. — Получилось даже лучше, чем я предполагал… — он подошел к столу, взял в руки какую–то коробочку, обтянутую зеленым бархатом, и подал ее Реми. — Я подумал, что она будет очень актуальна… — Гамбит кивнул и открыл ее. В центре на белой подушечке лежало золотое колечко. — Я перепаял микросхемы и благодаря новому мощному микроскопу смог поместить их под внутренний обод кольца. Пришлось поменять некоторые детали: теперь оно блокирует только всепоглощающие способности Шельмы, так что она сможет ходить на задания, не снимая его… Адлер — просто гений! — Зверь скрестил руки на груди. — Подумать только, какую неоценимую пользу науке смогли бы принести его изобретения, если бы не попали в руки фанатиков…
      — А оно точно работает? — спросил Реми, не отрывая взгляда от кольца.
      — А ты проверь его на ком–нибудь… — Зверь улыбнулся.
      — Merci, — Гамбит положил коробочку в карман джинсов и вышел из лаборатории.
     
       Шельма нашла Грозу у бассейна. Забрав густые белые волосы под резиновую шапочку, Ороро неторопливо плавала в прозрачной воде, погруженная в свои мысли. Увидев Шельму, она радостно помахала ей рукой и вышла из бассейна. Мари подала ей полотенце.
      — Тоже решила освежиться? — осведомилась Гроза, вытирая плечи и спину.
      — Нет… не совсем… Я хотела у тебя кое–что спросить, — Ороро внимательно на нее посмотрела. — Я тут… хм, ладно, скажу прямо…… Послушай… никто не хочет говорить мне правду… Все меня избегают и я не знаю что делать, к кому обратиться?! Я никак не могу понять, что происходит?!… Они увиливают от ответа, когда я начинаю спрашивать об этом, но я ведь имею право знать! — Мари чуть ли не кричала.
      — Знать, что? — с расстановкой спросила Гроза. Злость, охватившая Шельму, отступила, и она поняла, что Ороро не станет ей врать.
      — Я хочу знать, что вы от меня скрываете, — уже более спокойно продолжила девушка.
      — Ничего, — тихо ответила Гроза. Шельма открыла рот от удивления.
      -–… Ничего? — она почувствовала, как слезный комок подкатывает к горлу. -… Разве… ничего?! — Ороро вздохнула и посмотрела на голубое небо, на котором не было ни единого облачка.
      -–… Ты уверена, что хочешь все узнать… сейчас? — спросила Гроза, отрешенно оглядывая школу. В одном из окон она увидела фигуру Гамбита, быстро удаляющуюся от лаборатории Зверя. — Я, наверное, знаю ничуть не больше твоего… — она посмотрела на Мари. — Но, возможно, тебе стоит попытаться разузнать все из первых рук… — Шельма вопросительно посмотрела на Ороро.
      — Из первых рук? — Гроза кивнула.
      — Да. От тех, кто все это затеял… Зверя и Гамбита…
      — Гамбита?! — Мари встала с лежака и посмотрела на особняк профессора. — Так и знала, что без него тут не обошлось… — воскликнула она, направляясь к школе.
       Реми в комнате не оказалось, и Шельма, решив не тратить понапрасну время на его поиски, отправилась прямиком в лабораторию Зверя, надеясь, как всегда найти его за работой.
       Когда Мари оказалась в "святая святых" Генри, было уже поздно: Зверя там не было. Раздосадованная, она неторопливо стала прохаживаться по обширной лаборатории, надеясь найти в ней хоть что–нибудь, что может дать ответы на ее вопросы. Проходя мимо рабочего стола Зверя, Шельма увидела какие–то чертежи. Присмотревшись, она поняла, что на них был изображен ошейник, блокирующий способности мутантов.
      — Зачем он Зверю? — спрашивала себя Мари, откладывая чертежи в сторону. Внезапно, на одном из них она увидела свое имя. Когда Шельма попыталась разобрать, что было написано ниже, то поняла, что у нее ничего не получится: текст был написан на латыни. — Ну, все… С меня хватит!!! — воскликнула она, круто разворачиваясь на каблуках и покидая лабораторию Зверя.
     
       Ороро открыла глаза. Рядом с ней стоял Гамбит, держа в руках маленькую коробочку.
      -–… Ты уже сказал ей? — спросила она. Реми отрицательно покачал головой. — Почему?
      -–… Не знаю. Может, потому, ma cherie, что… мне страшно…
      — Она любит тебя… и не отвергнет. Тем более сейчас, когда Зверь работает над ошейником Адлера…
      — Он уже закончил, — сказал Гамбит и протянул коробочку Грозе. — Я хотел, чтобы ты посмотрела на него… Как думаешь, ей понравится? — Гроза открыла коробочку и ахнула.
      — Зверь постарался на славу, — сказала она, рассматривая колечко. — Однако все будет зависеть только от тебя…
      — Я знаю… — Реми вздохнул и, взяв кольцо, положил его на место.
       Внезапно, школу огласил крик Шельмы:
      — Гамбит!!!
       Ороро и Реми переглянулись и побежали в школу.

    * * *
       Шельма стояла посередине уютной гостиной, в которой уже собрались остальные Иксмены, и не находила себе места от негодования.
      — Я устлала бегать за вами с расспросами! Что происходит?! Неужели то время, что мы вместе, не научило вас мне доверять? Разве это честно по отношению ко мне? Ведь мы не просто друзья, мы — семья…
      — Мари, пожалуйста, успокойся! — Джина беспомощно посмотрела на Циклопа. — Нет ничего такого, чем бы мы с тобой не поделились… Ты же знаешь…
      — Тогда скажите мне, что я должна узнать? — гостиная погрузилась в давящую тишину. — Почему вы молчите?..
      — Потому что я просил их… — спокойно ответил Гамбит, заходя в комнату вместе с Грозой. Шельма повернулась.
      — Реми…
       Росомаха глубоко вздохнул и, подталкивая Джубили к выходу, в полголоса произнес:
      — Думаю, нам тут больше нечего делать. Идем, — Логан и девушка вышли из гостиной.
       Скотт, обняв за талию Джину, тоже, не заставляя себя долго упрашивать, покинул ее. Гроза, улыбнувшись Шельме, вместе со Зверем скрылась за одной из дверей. Через мгновение, после ее ухода, гостиную наполнил полупрозрачный туман. Гамбит улыбнулся и мысленно поблагодарил Ороро.
      -–… Что… это значит?.. — настороженно оглядываясь, спросила Шельма.
      — То, Ma chere, что — он встал перед нею на одно колено — я прошу тебя стать моей женой…
      — Что?! — Мари округлила глаза, когда Реми взял ее за руку.
      — Ты считала меня повесой и ветреным парнем… и от части была права. Всю свою сознательную жизнь я искал ту, единственную, которая будет рядом со мной всегда. Ma cherie, в моей жизни было много девушек… но… ни одна из них не смогла задержаться в сердце мсье Гамбита надолго, — Шельма, не веря своим ушам, замотала головой:
      — Боже Мой! Неужели это то, о чем… Неужели он… — сердце девушки в сумасшедшем ритме барабанило в груди.
      -–… И вот, я в первый раз увидел тебя… Я знаю, ты в праве на меня разозлиться, ведь своими словами я рву на части твое сердце, но выслушай до конца… Однажды, возвращаясь в школу поздно ночью, я, сам того не заметив, оказался под твоим окном. Горел свет, ты не спала… Тогда, я понял, что… безумно люблю тебя и хочу всегда быть рядом. Мне хватило мужества признаться в своих чувствах только один раз… когда мы были на краю гибели… Ты помнишь? — Шельма утвердительно кивнула. Ее маленькая ручка дрожала в горячей руке Гамбита.
      — Он скажет… он действительно скажет… это…
      -–… Я понял, что встретил ту, единственную, когда первый раз посмотрел в твои глаза. Они снились мне по ночам. Я не мог есть, дышать, жить! Mon Dieu! Ты была так близко, но я не смел приблизиться к тебе, пока… — он достал из кармана бархатную коробочку, — судьба не предоставила мне счастливый билет…
      -–… Что это? — прошептала трепещущая Шельма.
      — Мари, Мария, я отдаю тебе свое сердце, свой разум, свою душу и тело… Выходи за меня… — серебряная слеза скатилась по горячей щеке девушки. Густые ресницы дрогнули.
      — Я… не могу… ты же знаешь… я не могу… — она закрыла глаза рукой. Обжигающие слезы одна за другой просачивались сквозь ее красивые пальцы, затянутые в перчатку.
      — Нет, ma chere, можешь… теперь можешь… — Гамбит вздохнул, и, встав с колен, снял с ее правой руки перчатку.
      — Что ты делаешь? — прошептала она, совсем не сопротивляясь.
      — Я делаю тебя счастливой, ma chere… — Реми открыл бархатную коробочку и, достав из нее кольцо, аккуратно надел его на безымянный палец Шельмы.
      — Мария, ты станешь мой женой?
       Она, не ответив, обвила руками его шею и накрыла пересохшие губы Реми поцелуем. Он понял все без слов.
       Да…
       Шельма, отстранившись, крепче сжала его в своих объятиях, чтобы не дать Реми рухнуть, когда он потеряет сознание от ее поцелуя, но к величайшему удивлению девушки, Гамбит продолжал стоять и, улыбаясь, смотреть в ее глаза.
      — Но… как же… — она не успела договорить, потому что Реми поднес к губам и поцеловал безымянный пальчик ее правой руки, на котором красовалось золотое колечко, и Мари все поняла.
       Счастливая, с мокрым от слез лицом, она прижалась к его груди и засмеялась, искренне и безудержно, как ребенок, произнеся в первый раз:
      — Я люблю тебя…

    * * *
       Вот уже несколько недель жизнь в школе Ксавье, как безудержный горный поток, неслась вперед. Все без исключения были охвачены предсвадебными хлопотами. Джина и Скотт добровольно взялись за устройство самого торжества: они разослали приглашения, оформили заказы на цветы и еду, пригласили священника, который крестил Шельму, и музыкантов. Гроза, взяв в помошницы Джубили, настояла на том, чтобы украшение комнат отдали ей и, долго не разговаривая, сразу же принялась за работу.
       Волнение, которое постепенно охватывало готовящихся к свадьбе Иксменов, быстро нарастало с приближением этого, казалось бы, "невозможного" дня. Однако оно ни шло ни в какое сравнение с тем, что чувствовала невеста.
       Наученная горьким примером свадьбы Джины и Скотта, Шельма боялась, что кто–то или что–то может помешать и ей. Она стала немного суеверной. Когда Мари, при помощи Ороро, первый раз примеряла свое подвенечное платье, в ее комнату, предварительно не постучавшись, зашел с каким–то вопросом Гамбит, который из–за этого опрометчивого поступка чуть не лишился головы. Благодаря его реакции, а так же ветру, вызванному Грозой, тяжелая хрустальная ваза разбилась не об Реми, а о дверь комнаты, которую он своевременно успел прикрыть, так и не удовлетворив своего любопытства, да еще к тому же, гонимый гневными криками со стороны Шельмы.
       За несколько недель до свадьбы Мари попросила Росомаху и Зверя усилить охранную систему, несмотря на их заверения (в основном со стороны Генри) в том, что и обычного уровня будет вполне достаточно. Вскоре, оповещенный Циклопом, в школу вернулся профессор, который придал Шельме некоторую уверенность и немного успокоил ее расшатавшиеся за время ожидания нервы.

    * * *
       До церемонии оставалось примерно около получаса, когда Мари, с проклятьями на губах, резким движением уничтожила растрепавшуюся прическу. Тяжело вздохнув, она обессилено села на пуфик перед зеркалом и уже готова была расплакаться, когда в дверь ее комнаты постучали.
      — Кто там? — спросила она, не поворачивая головы.
      — Это Ороро… — Гроза аккуратно приоткрыла дверь. — Можно? — Шельма утвердительно кивнула, чувствуя, как к горлу подступает ком отчаяния.
       Гроза зашла в комнату, закрыла за собой дверь и бесшумно подошла к Мари.
      — Ты самая красивая невеста, которую я когда–либо видела… — сказала она, улыбаясь.
      — Угу, самая красивая невеста с веником на голове, вместо прически! — Мари специально взлохматила свои длинные волосы и, хмурясь, скрестила руки на груди. Гроза, посмотрев на нее, залилась безудержным смехом, к которому через мгновение присоединилась Шельма, увидев свое отражение в зеркале.
      — Ну, — ответила Ороро, все еще смеясь. — Это легко исправить…
       Она поставила на столик перед Мари небольшую деревянную коробочку, которую принесла с собой, и, взяв расческу, начала приводить в порядок ее волосы.
      — Ты, словно мать, которая выдает замуж свою единственную дочь… — прошептала Шельма, внимательно глядя на Грозу.
      — Может, так и оно есть… — Ороро отложила в сторону расческу и, открыв коробку, достала из нее длинную нить белого жемчуга. Шельма в изумлении замерла. — Это украшение из поколения в поколение передавалось женщинам нашей семьи. Они надевали его на свадьбу…
      -–… Ороро… я не могу… — Мари, протестующе, замотала головой. — Это же часть истории твоей семьи… Я не могу… — Шельма посмотрела на Грозу.
      — Нет, можешь. Вы — моя семья. Я хочу, чтобы ты его надела… Мари, ты не в праве отказать…
       Ловким движением, Ороро обмотала жемчужной нитью волосы Шельмы от самых кончиков до макушки, где закрепила ее с помощью нескольких заколок. Непослушная белая прядь снова выбилась на лоб, но Мари не стала ее убирать.
      — Так даже лучше, — подумала она.
       Затем последовала фата, которая полупрозрачной занавесью прикрыла счастливое лицо невесты.
      — Ты готова? — спросила Гроза, отходя в сторону и любуясь своей работой.
      — Более чем когда–либо…
     
       Напевая какую–то, известную только ему одному, песню, Реми стоял перед зеркалом в ванной. Ловким движением он завязал на шее галстук и глубоко вздохнул. Проведя рукой по волосам и продолжая петь, Гамбит вернулся в свою комнату и, сняв со спинки стула пиджак, хотел уже надеть его, когда в дверь кто–то постучал.
      — Войдите! — крикнул он, снова возвращаясь в ванную.
      — Ты, случаем, не передумал? — с улыбкой спросил Циклоп, проходя в комнату вслед за Росомахой.
      — Нет, — Реми вышел из ванной, положив руки в карманы брюк. — Все решено: прощай холостяцкая жизнь! — Росомаха иронично хмыкнул.
      — Так уж и прощай?.. — Реми, ни сколько не смутившись, подошел к большому зеркалу и, поправив галстук, ответил:
      — Ты должен знать, Логан, что испытывает мужчина, когда наконец–то получает женщину, о которой столько мечтал… — Скотт отвернулся от Росомахи, еле сдерживая рвущийся наружу смешок.
      — Не лезь не в свое дело, креол… — его когти–лезвия со свистом рассекли воздух. — Я не виноват в том, что она перепутала комнаты… и потом… на моем месте никто бы не устоял… — Циклоп не выдержал и прыснул, предварительно отойдя подальше от Логана. Реми тоже не удержался и расплылся в улыбке:
      — Ладно, не переживай так сильно… С кем из нас этого не случалось?! — Гамбит глубоко вздохнул и замолчал. Росомаха, выругавшись, спрятал свои когти и сел на кровать.
      — Как думаете, все пройдет гладко? — спросил Циклоп, наблюдая из окна комнаты за Джиной.
      — Надеюсь, потому что Шельма не переживет провала…

    * * *
       Просторная белая зала, в которой должна была проходить церемония, уже принимала первых гостей. Ороро постаралась на славу: от двери, по противоположным стенам были развешаны благоухающие цветочные букеты, перевязанные розовыми атласными лентами. Переплетаясь с несколькими видами вьющихся растений, они встречались в центре комнаты, образовывая "живую" зеленую арку, под которой должны были в скором времени стоять жених и невеста. От арки к входу шла широкая красная дорожка с золотой окантовкой, по бокам от которой стояли скамейки и стулья для гостей. Вся комната дышала свежестью и первозданной природой.
       Профессор Ксавье встречал гостей, а его юная помощница Джубили, одетая в зеленое бархатное платье, помогала новоприбывшим занять свои места. Джина отдавала распоряжения поварам на кухне, а Зверь, одетый во фрак, устанавливал во дворе фейерверки.
       Среди гостей, пришедших на свадьбу, были Псилок в сопровождении Уоррена Уортингтона, Бобби Дрейк с неизвестной миловидной блондинкой, Колосс со своей маленькой сестричкой и еще много других людей и мутантов, судьбы которых, так или иначе, переплетались с жизнью Иксменов.
       Наконец, когда все гости расселись по своим местам, и разговоры немного утихли, заиграла музыка. Гамбит, стоявший у алтаря, напряженно устремил взгляд на дверь, через которую должна была войти Шельма. Все присутствующие, последовав его примеру, обернулись.
       Через открытый проход, в такт торжественной музыке, прошли Ороро и Джина, держа в руках плетеные корзинки, наполненные лепестками роз. Плавными движениями они брали их в руки и роняли по обоим краям дорожки от входа до самого алтаря. На девушках были приталенные длинные платья, цвета спелой вишни, а волосы украшали миниатюрные диадемы. Достигнув алтаря, они разделились: Джина медленно свернула направо, а Ороро — налево. По толпе гостей пронесся восхищенный шепот. Гамбит глубоко вздохнул и посмотрел вперед.
       Из дверного проема с нежным воркованием вылетело девять белых голубей, которые, немного покружив над залой, сели полукругом на зеленую арку. Среди собравшихся послышались удивленные возгласы, которые были прерваны маршем Мендельсона.
       Неторопливо и чуть–чуть робко на красную дорожку вступила Шельма в сопровождении Ксавье. Прозрачная фата скрывала ее немного румяное, счастливое лицо. Расшитое жемчужинами белое платье с открытыми плечами красиво подчеркивало молодую грудь. В руках, обтянутых белыми перчатками (старые привычки просто так не забываются), немного подрагивая, лежал букет из настоящих цветов. Музыка стала громче, и Мари двинулась вперед по красной дорожке.
       Всего несколько метров, разделявших Гамбита и Шельму, показались молодым людям вечностью. Внезапно, окружающие их люди куда–то пропали, мебель, стены и пол растворились в ярком свете, который оставил их одних во Вселенной. Они были так близко друг к другу, они чувствовали мысли друг друга, они знали, что, наконец–то, вместе, что обрели, казалось бы, невозможное счастье. Его странные, красно–черные глаза, словно магнитом притягивали ее зеленые очи. Это было похоже на опасную игру между жадным, игривым огнем и трепещущей, чистой водой… Невозможно убежать и невозможно остаться… Их взгляды слились в один нескончаемый поток чувств, которые они раньше боялись выразить, а теперь могли проявить во всей его безграничной силе.
       Еще несколько метров… он ощущает, как ее маленькая ручка ложится в его руку…
      — Какая она хрупкая и беззащитная, несмотря на всю ее силу…
       Они стоят рядом… но голосов не слышно…
      — Я никогда не видела столько страсти в его взгляде… она не озорная и несерьезная, а…
       Священник что–то читает… и слышно, как вздыхает профессор…
      — Он волнуется… я чувствую, как удары его сердца отражаются во всем теле…
       Она непроизвольно с силой втягивает воздух…
      — Да! …ненужно было так кричать… а, может, это мне показалось только, что голос сорвался?..
       Она чувствует, как он очень бережно и нежно надевает на ее палец золотое колечко…
      — Мари Ле Бо…
      — Да, …голос прозвучал как–то хрипло… я опять теряю контроль…
       Ее крошечная ручка дрожит…
      — Теперь нет ее и меня… есть только мы…
      -–… И сегодня, перед лицом Господа и собравшихся здесь и сейчас людей, я объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать невесту…
       Она вновь почувствовала его обжигающие сладкие губы… Если бы это мгновение никогда не кончалось!
       Но вот что–то происходит… люди, стены и пол возвращаются… Гости плотным кольцом сжимают их и что–то выкрикивают… Они желают счастья… и еще много чего… Новый поток поздравителей разъединяет молодоженов… нет…
       Гроза, она улыбается и поднимает вверх бокал с шампанским… Джина и Циклоп рядом с Реми… Какая–то женщина нежно обняла меня…
      — Желаю тебе счастья, Мари…
      — Кто она? — Шельма безрезультатно ищет незнакомку глазами.
       Толпа снова двинулась и вынесла Шельму на веранду, соединив с Гамбитом. Он крепко обнял ее за талию, как будто все еще проверяя, не сон ли это, а она в ответ всем телом прижалась к нему. Звездное небо озарили россыпи разноцветных огней: красный… на фоне черного неба, зеленый… в переливе с белыми звездами, оранжевый…
     
       Рыжеволосая женщина, немного осунувшись, брела прочь от веселого празднества.
      — Тень, — мужской голос заставил ее остановиться.
      — Ты все–таки вычислил меня… — она повернулась к лысому человеку в кресле–каталке.
      — Я надеялся тебя здесь увидеть… чтобы поблагодарить за Мари…
      -–… Не стоит…
      — Ты сделала так, чтобы свадьба прошла удачно… задержала Беллу… помешала Кандре… То, что ты сделала выше всякой благодарности и похвалы…
      — Я не нуждаюсь ни в том, ни в другом… У меня были дети, но ни одного из них я не смогла сделать счастливым… — она сжала руки в кулаки. — Любая мать на моем месте поступила бы точно так же… — она отвернулась от Ксавье и зашагала прочь, незаметно вытирая навернувшиеся слезы.
     
       Джина, обнимая за талию Скотта и держа в другой руке бокал шампанского, неторопливо подошла к новобрачным и весело улыбнулась:
      — Чтобы вас поздравить, нужно становиться в очередь, да?
      — Не обязательно: достаточно подать заявление нашему секретарю, и он вас запишет на любое время… — Реми посмотрел на Шельму и озорно подмигнул ей.
      — От всей души поздравляю тебя и желаю такой же обжигающей, как вулкан, и широкой, как море, любви…
      — Будь счастлива, Мари! — Скотт поднял вверх бокал шампанского, и все четверо со смехом чокнулись.
      -–… Теперь, — Шельма лукаво улыбнулась. — Миссис ле Бо… — она задумчиво вздохнула и положила голову на плечо мужа.