Четвертая серия
2009 год. Россия. Город Москва, центральный округ, квартира Марго и Ани.
]«... потому что Марго пропала!» - звучали в голове Анны Сомовой слова незнакомки, ответившей на звонок вместо Марго.
«Куда же это она могла пропасть без телефона?!» - в душе Ани начало подниматься настоящее беспокойство.
Она, конечно, хорошо знала МарГошу и то, что он(а) в любой момент может исчезнуть, никому ничего не сказав, но работа – это единственное, чем главный редактор «М.Ж» не пренебрегал без уважительной причины, в каком бы воплощении он не находился. Насколько Сомова могла помнить, уважительной причины у Марго не было, а значит, что-то случилось с ней самой. Забыв про то, что через пару часов у нее эфир, Анна встала с дивана и, мимолетом потрепав в прихожей золотистого ретривера Феону по голове, отправилась в издательство.
Как только Аня переступила порог редакции «Мужского журнала», она тут же столкнулась с Андреем Калугиным, направляющимся в тепографию.
- Андрей, как я рада, что встретила тебя! – воскликнула Аня, поправляя ремешок сумки на плече. – Ты не знаешь, где Марго? А то к ее телефону подходит какая-то девушка и говорит, что она пропала!
Калуга замолчал, раздумывая как бы лучше преподнести Сомовой фантастическую новость. В конце-концов он откашлялся, взял Аню под руку и повел в сторону кабинета Маргариты Ребровой.
- Знаешь, - сказал он по пути, - я и сам бы раз узнать, где сейчас Марго. Дело в том, что на собрании она... Даже не знаю, поверишь ли ты в это... исчезла! А вместо нее появилась вот эта девушка, - Калуга открыл дверь кабинета, где в кресле главного редактора вместо законной хозяйки сидела Серена.
- Здрасте, - только и смогла выдавить из себя Аня.
Если честно, то Анна не совсем могла поверить, что эта странная, чуть смугловатая девушка появилась вместо Марго, а если это и так, то как и в прошлый раз, когда Маргарита появилась «из Гоши», разум остался тот же, но по взгляду, которым сидящая за столом посмотрела на нее, ди-джей радио «Селена» поняла, что это не так.
- Анна Сомова, - для чего-то представилась Аня и улыбнулась.
- Серена, - девушка отстранилась от спинки кресла, сев чуть ровнее, и посмотрела на Аню.
Странное чувство вновь обуяло уроженку племени иби-гуарави: в улыбке вошедшей мелькнуло нечто знакомое.
- Ну, вы общайтесь, а мне надо в типографию, - поспешил ретироваться Калугин.
Тем временем в Розейрале
Донна Дивина проводила Маргариту в ее комнату.
- Ты будешь спать здесь, места хватит всем. Конечно у нас не гостиница, но тоже не плохо, никто не жалуется.
- Как же не жалуется? - возмутилась Терезинья. - В одной комнате три человека! Не продохнуть...
«Это точно!» - отметила про себя Маргарита.
Ей сразу не понравилось это маленькое тусклое, больше похожее на тюремную камеру, разве что без решеток, помещение с серо-синими стенами и расставленными вдоль них двухярусными кроватями на металлокоркасе, но она понимала, что донна Дивина относится к жильцам со всей душой, и раз обстановка такая, какая она есть, значит, хозяйка просто не может предоставить лучшие условия, и не от хорошей жизни принимает в своем доме таких жильцов как Терезинья. Марго стало обидно за женщину, проявившую к ней доброту, поэтому она сказала:
- Сходи на улицу: там свежего воздуха хоть отбавляй! - Марго улыбнулась Дивине. - Спасибо Вам большое!
- Не за что, дорогая! – хозяйка пансиона улыбнулась в ответ. - А ты, Терезинья, если тебе что-то не нравится, ищи другое жилье...
- А я то что? – Терезинья обиженно поджала губы и скрестила руки на груди, но донна Дивина не уже обращала на нее внимания.
- Обустраивайся, и не обращай ни на кого внимания! – посоветовала она новой постоялице.
- Еще раз спасибо! – Марго снова поправила волосы.
Дивина кивнула и вышла из комнаты.
Россия, Москва, редакция журнала «М.Ж»
- Андрей! Подожди! – Аня схватила Калугу под руку. – То есть как так, «Марго пропала, а вместо нее...»
- Ну, не знаю! Исчезла, превратилась, трансформировалась, не знаю, Анечка, правда! – главный художественный редактор освободился из цепких пальцев Анна Сомовой. – Извини, мне надо работать!
Он ответил так не потому, что хотел обидеть Аню, как-то от нее отвязаться, и не потому, что ему была безразлична судьба Марго – даже наоборот, просто в последнее время на него столько свалилось: беременность Наташи с последующим выкидышем, тяжелое расставание с ней, потому что не было в этом союзе любви: он с первого взгляда полюбил Марго и не переставал ее любить, даже находясь рядом с дочкой Бориса Наумыча; потом признание Марго (причем со всеми доказательствами), что на самом деле она вовсе и не Марго, а якобы находящийся в Австралии Игорь Ребров; скорая сдача номера, - и очередное фантастическое происшествие в стенах этого издательства и его жизни стало просто лишним. И Андрей просто старался не вникать во все это, чтобы защитить себя от сумасшествия.
- Значит, Серена? – переспросила Сомова, когда они с девушкой остались наедине. – Ну, здравствуй.
- Здравствуй, - ответила Серена, - а мы разве не здоровались?
Аня поняла, что девушка не заметила звучащую в ее тоне иронию, поэтому предпочла промолчать.
«С Марго хоть все уже понятно: у нее осталась память и взгляды Гоши, - подумала ди-джей радио «Селена», внимательно рассматривая девушку, сидящую напротив нее, - а с этой-то что делать?»
В воцарившейся тишине можно было услышать, как Зимовский в соседнем кабинете стучит по клавиатуре компьютера, и от этого становилось неловко. Каждая из находящихся в кабинете главного редактора хотела завести разговор, чтобы хоть как-то разрядить сложившуюся напряженную обстановку, но, видно было, что ни Анна, ни, тем более, Серена, не могли найти нужных слов, хотя у них было множество вопросов, которые они хотели друг другу задать. Первой решилась Аня.
- Так значит, ты теперь вместо Марго? – спросила она, и по тону было понятно, что ей не особо уютно в обществе незнакомки, хотя она, как человек публичный, была привычна к новым людям.
- Все тут говорят так, - тон Серены звучал недоверчиво-робко и в то же время наивно, - хотя я и не знаю никакую Марго. Кто она?
- Ну, Марго – это Маргарита Реброва, в кабинете которой ты сейчас находишься, она - главный редактор «Мужского журнала», - ответила Анна, присаживаясь в кресло, - и моя лучшая подруга.
- Лучшая подруга – это хорошо, - улыбнулась Серена, - это очень хорошо. Там, где я была до того, как попасть сюда, у меня много друзей.
- Да, друзья – это всегда хорошо, - неловко улыбнулась Анна, вспомнив о Марго и о Гоше, и теперь уже сомневаясь, увидит ли она Марго снова. – А ты откуда?
- Я приехала из индейского племени «Иби-гуарави», там все совсем по-другому, ни как в городе: там ценится сердце человека, его душа, а не деньги. Там золото – это зло; из-за золота белые люди прогнали наш народ вглубь леса, сожгли деревню... А еще там нет хозяев у воды и растений, а повозки не могут ездить сами, без лошадей и быков, как в городе...
- Повозки? О чем ты? – не поняла Аня. – По городу не ездят повозки, разве что аттракционы...
- В городе это называют машинами, - поправилась Серена, - они жутко шумят и ездят быстрее, чем могут идти даже самые быстрые лошади.
- Деревня, где нет даже машин и до сих пор ездят только на повозках, - удивилась Анна. – Это где же можно найти такой уголок дикой природы в нашем две тысячи девятом?
- Две тысячи девятом?!! – поразилась Серена. – Но когда я еще была у Рафаэла, был тысяча девятьсот сорок шестой. Серена это точно знает: Серена училась в школе.
- Да, две тысячи девятом, бывает и такое, - пожала плечами ди-джей радио «Селена», после того, что случилось с Гошей, уже не удивляющаюся, что существуют и перемещения во времени. – Так значит, ты прямо из лона природы, так сказать? Из племени – прямо к нам?
- Не совсем, - Серена смутилась, - Серена родилась в племени, племя вырастило Серену, но когда она выросла, то услышала, как кричит сердце, зовущее ее в путь к своей судьбе... И Серена поехала сначала в Сан-Пауло, а затем – в Розейрал, где нашла свою судьбу и цветок... белую розу. Розейрал даже называют «Город роз», потому что там очень много этих красивых цветов. Правда, в Розейрале есть плохие люди, они не любят Серену, хотя она не делала им ничего плохого.
- Понятно, - улыбнулась Аня. – Скажи, а почему ты говоришь о себе в третьем лице?
- Что?
- Ну, почему ты говоришь: «Серена училась», «Серена знает», «Вырастили Серену»? Ведь Серена – это ты.
- У нас в племени часто так говорили...
- Ну, это в племени, а в городе надо говорить «я», когда рассказываешь о себе, - поправила Анна.
- Знаю, но все равно иногда путаю....
- Постарайся не путать, - улыбнулась лучшая подруга Марго. – Судя по твоим рассказам, этот твой Розейрал – очень красивый город.
- Да... Очень! – индианка ностальгически поняла глаза к потолку. – А как называется тот город, где мы сейчас? Он красивый?
- Этот город называется Москва, - Серена показалась Ане ребенком, помещенным в тело молодой девушки, хотя история ее происхождения вполне объясняет наивность, - и он по-своему красив, - ответила Аня. - Вот закончится рабочий день, и я потрачу немного времени на то, чтоб показать тебе если не весь город, то, по крайней мере, лучшую его часть... И еще, - Анна вдруг вспомнила очень важную вещь, - жить ты будешь тоже у меня, так как, я так понимаю, больше негде.
Серена опустила глаза и хотела было уже извиниться за причиняемые неудобства, но дверь резко открылась и в нее без стука вошел Зимовский.
- Ну, как продвигается статья? – спросил он иронично.
- Се... – гостья из прошлого хотела опять сказать «Серена», но посмотела в сторону Ани и тут же поправилась: - я... еще не начинала ее писать... – ей стало стыдно перед зам. главного редактора, но что было делать, если она даже не представляла, что и как надо делать.
- Девочка, - Антон Владимирович стал медленно надвигаться на нее, отчего у Серены что-то сжалось и перевернулось в груди, - если ты пришла сюда вместо Маргариты Александровны, то должна работать, а не сидеть и плевать в потолок! Нет, конечно, если ты не знаешь, что писать или не умеешь этого делать, я с удовольствием помогу, - и мужчина мерзко улыбнулся, не стесняясь присутствия Сомовой.
- Нет! Серена умеет писать! Серена напишет статью! – гордость взяла верх над голосом разума. – Да, Серена сможет!
Девушка вынула из кипы бумаг, сложенных стопочкой на столе, первый попавшийся чистый листок, взяла из вазочки простой карандаш и сделала вид, что находится в полной готовности пристутпить к порученному заданию.
- Ну-ну, - Зимовский подошел к ней вплотную и склонился так низко, что Серена могла ощущать его горячее дыхание, и это заставило ее вжаться в спинку кресла, - в таком случае, чтобы завтра, ровно в десять ноль-ноль, статья лежала У МЕНЯ на столе! Не забывайся: место Марго не дает тебе право на должность главного редактора!
- Хорошо, - Серена сдавленно кивнула.
- И учти: если не успеешь в срок, у Марго, как впрочем, у всего издательства, будут бо-о-ольшие неприятности. Ты ведь этого не хочешь?! – Зима уперся рукой в спинку кресла чуть повыше головы сидящей в нем девушки.
Серена вновь кивнула и отвела глаза. Ей очень не нравился взгляд этого мужчины: от него начинало щемить сердце и не хватать воздуха. И хотя Серена знала, что он физически не способен причинить ей сильные страдания, она боялась его. Боялась так же, как боялась Гуто.
- Тогда – вот монитор, вот клавиатура, - замглавред, наконец, отстранился от девушки, дав ей возможность вздохнуть спокойно, и указал ладонью на стоящий в углу стола компьютер, - работай! – И Антон ушел, захлопнув за собой дверь.
Серена долго смотрела ему вслед и ощущала ставший для нее неприятным запах его парфюма; затем перевела жалостливый взгляд на Аню и ближе придвинула к себе белый лист.
- Какой он злой! – пожаловалась она. – Он мне не понравился. Стало больно, вот здесь, - девушка положила правую руку на грудь в области сердца.
- Да Марго он тоже никогда особо не нравился, - несколько нейтрально откликнулась Сомова, - но кое в чем он прав.
- Он? Прав? – Серена даже слегка обиделась. – В чем?
- Писать карандашом на бумаге – это долго и неэффективно для нашего времени...
- Ну, еще можно писать ручкой, но тогда будет тяжело исправлять... – пожала плечами индианка. – А больше способов я не знаю.
- В наше время появился еще по крайней мере один, - Аня из-за спины Серены подошла к компьютеру и включила его. – Вот. Это великое изобретение конца ХХ века, компьютер, - с напускной гордостью объявила Анна, когда система полностью загрузилась. – Тут можно просматривать разные картинки, фильмы, обрабатывать множество информации, выходить в... А, впрочем, для тебя это пока слишком сложно. Для нас сейчас главное, что с помощью этого можно писать или, правильнее сказать, печатать.
Серена восхищенно улыбнулась, глядя на светящуюся заставку на мониторе. Для нее сейчас это было столь же ново, как машины и водопровод тогда, когда она только приехала в Розейрал.
- Ты когда-нибудь пользовалась печатной машинкой, Серена? – поинтересовалась Аня, открывая в «Ворде» файл с началом статьи, которую начала Марго.
- Чем?!
- Так, понятно, - из столь удивленного тона гостьи из прошлого, ди джей радио «Селена» поняла, что провести аналогию с более простым и понятным устройством не получится, так как Серена не знает и его. – Тогда смотри.
Серена послушно приготовилась внимать новую информацию из уст Ани.
- Вот это – клавиатура, - та, в свою очередь, легонько провела ладонью по клавишам. - Видишь кнопочки с буквами?
Серена кивнула. Ей было очень интересно познавать новые технологии.
- Ну, вот, - чтобы не портить файл со статьей, Сомова открыла чистый лист поверх него, - нажимаешь на кнопку с нужной буквой, и она появится там, где на экране мигает палочка. Так можно набирать целые слова. Поняла? Попробуй!
«Ученица» опустила голову, внимательно смотря на клавиатуру и робко, одним пальцем, набрала «с е р е н а».
- Здорово! – девушка захлопала в ладоши. – Это очень здорово! Теперь я могу писать статью?
- Подожди, - ответила Аня и показала уроженке племени Иби-гуарави ряд еще нескольких важных клавиш, таких как «Shift», «Пробел», «Enter» и «Backspace», объяснила их функции и после добавила: - Вот, теперь можешь. А если что-то не получится, бери вот эту штуку, - Аня указала на мышку, - с помощью нее поводишь стрелочку к красному крестику в верхнем правом углу, и нажимаешь на левую кнопку. Потом щелкаешь вот по этому значку, - тут Сомова вывела на рабочий стол ярлык файла, - и начинаешь сначала. Когда закончишь, нажмешь на синий прямоугольничек вверху слева, и все что ты написала, останется.
- Я поняла! Я все поняла! – восторженно воскликнула Серена, полностью готовая приступить к работе.
- Раз поняла, тогда не буду тебе мешать! – улыбнувшись ободряющей улыбкой, Сомова вышла. – Когда кончится рабочий день, я за тобой зайду.
Серена осталась один на один с малознакомым ей устройством. Сразу же после ухода Ани, девушка успела нажать не на ту клавишу и стереть все, что написала до нее Марго, даже не успев ознакомиться и понять, как вообще надо писать статьи. Единственное, что девушка успела запомнить – тема и название статьи: «Родственные души».
«Что ж, хоть что-то мне удалось запомнить!» - справедливо заметила она про себя, попеременно смотря то на белый лист «Ворда», то на пейзаж за окном. Серена являлась очень глубоким человеком, но писать в творческом смысле этого слова никогда не пробовала, поэтому вдохновение упорно не шло, а от сине-белого свечения на экране с непривычки быстро устали глаза. Она откинулась на спинку кресла и слегка прикрыла глаза. Перед ней тут же замелькали образы Рафаэла, Фелиппе, Элио, Оливии: ее лучшей подруги - и всех остальных, кем она дорожила. И сердце сжала смертная тоска: почему-то Серене показалось, хотя всего лишь на миг, что она их больше никогда не увидит.
«Родственные души, родственные души, - параллельно крутилось у нее в мозгу, - мы ведь с ними родственные души!»
Окрыленная этой идеей, девушка нажала на «Enter» и вывела под заголовком статьи: «Родственные души – это очень хорошо. Родственные души – это те люди, без которых человек не может жить счастливо.» - а дальше вдохновение отказало и уроженке племени Иби-гуарави вновь пришлось вернуться к воспоминаниям. Так она и писала, напрямую ссылаясь на свою жизнь и друзей, называя конкретные имена и фамилии – писала так, как будто рассказывала об этом Ане или той «неведомой» Маргарите, чье место сейчас занимала. В результате, на выходе получилось нечто вроде первого сочинения ученика о том, как он провел лето, с избытком лишней информации вовсе не по теме. Серена повествовала в своей статье не столько о родственных душах, сколько о людях, которые окружали девушку с самого детства и до этого момента.
Гостья из прошлого печатала очень медленно, поэтому, когда в конце рабочего дня ей позвонила Аня, статья еще не была готова.
- Ну, как ты? – раздался покровительственный голос Ани в трубке, когда Серена, подперев левой рукой щеку, указательным пальцем правой руки ставила очередной пробел.
- Представляешь, Аня, когда ты ушла, я случайно нажала вместо клавиши «для большой буквы», какую-то другую, все стало синим. Я испугалась, нажала «стереть» и все, что писала Маргарита, пропало, - пожаловалась Серена. – Тогда я сделала, как ты велела, но то, что писала Марго все равно не появилось...
««Отлично!» - подумала Сомова. – Она умудрилась стереть все наработанное Марго. Что же теперь она понапишет без наводки?»
- Ты хотя бы успела прочитать, что там было? – с надеждой спросила она Серену.
- Нет... Я только хотела убедиться, что все запомнила правильно, поэтому нажала, а прочитать я не успела. – девушке очень не хотелось расстраивать свою новую подругу, поэтому она веселым голосом добавила: - но ничего, я справлюсь! Я уже начала писать по-своему. Это же не страшно?
Такое заявление Серены едва не заставило Аню сесть: Серена была не просто из другого времени – она росла среди индейцев, поэтому Сомова понимала, что ни о каком образовании, исключая, быть может, начальное, речи не велось, но расстраивать ранимую девушку Ане тоже не хотелось.
- Нет, ничего страшного. Скоро я за тобой заеду.
- Но я еще не закончила!
- Скоро издательство закроют на ночь, не останешься же ты там ночевать, - уговорила Аня, - у Марго дома есть компьютер, там ты сможешь закончить!
Через час они вместе стояли на пороге квартиры Марго и Ани.
- Входи, - Аня пропустила девушку вперед.
Серена огляделась по сторонам.
- У тебя красивый дом! - улыбнулась она.
- Да нормальный, - Аня прошла следом и заперла за собой дверь, - это квартира Маргариты.
- Мне здесь нравится!
- Ну, я рада, - Аня прошла на кухню. - Будешь ужинать?
- Спасибо тебе, Серена хочет поужинать...
- Ну отлично...
Серена прошла в гостиную. Все ей казалось чужим и знакомым одновременно, как тогда, когда она впервые приехала в Розейрал, встретила Рафаэла... Рафаэла! Вот кого ей по-настоящему здесь не хватало... Улыбка сошла с лица девушки. Она остановилась посреди комнаты и не знала, куда себя деть.
- А что мы такие грустные? – Аня вернулась в комнату с миской салата и двумя хорошими кусками жаренного мяса. – Только что ты прямо вся светилась от счастья!
- Я вспомнила про Рафаэла, - Серена опустилась на диван, а на ее ресницах показались капельки слез. – Я по нему скучаю...
- Ну-ну, не надо, - Аня присела рядом с девушкой и прислонила ее к своему плечу, - не грусти! Все будет хорошо...
- Ты так считаешь? – гостья из прошлого подняла глаза на сидящую с ней рядом.
- Конечно! – подбодрила новую знакомую та. – Давай уже ужинать!
Аня «торжественно» вручила гостье вилку. Серена посмотрела на угощение. У девушки с утра не было во рту и крошки, поэтому сейчас она была голодна, но не хотела опозориться перед Аней, показав, что не владеет хорошими манерами, а потому продолжала медлить.
- Тебе что-то не нравится? – участливо поинтересовалась Анна: мало ли какие «тараканы» могут водится в чужой голове.
- Нет-нет, - Серена поспешно взяла вилку, - мне все нравится, спасибо тебе, просто...
- Что? – слегка улыбнулась Сомова, глядя на несколько растеряное лицо уроженки племени Иби-гуарави.
- Я не люблю есть вилкой, - девушка опустила голову, чтобы не видеть выражение Аниного лица, - она царапается...
Ди-джей радио «Селена» тихо прыснула со смеху. Она была готова услышать любую причину, по которой гостья могла бы отказаться от ужина, но этого никак не ожидала.
«Я думала, все обстоит несколько лучше...» - отметила Анна.
- Да ешь руками! – ответила она вслух, чтобы как-то раскрепостить начинающую замыкаться в себе девушку. – Не в гостях!
- Спасибо, - Серена благодарно улыбнулась и приступила к трапезе.
Несколько минут ели молча, думая каждая о своем, но вскоре тишина вновь начала давить на психику, тем более, Аня заметила, что Серена как-то совсем сникла под конец дня, а ей еще надо было заканчивать статью, иначе уже не только Зимовский, но и Борис Наумыч порвет бедную путешественницу на клочки: скроки действительно сильно поджимают, а еще одной задержки номера бюджет редакции просто не перенесет. Да и просто захотелось узнать побольше о человеке, с которым предстоит еще не известно сколько прожить под одной крышей.
- А Рафэл – это твой возлюбленный? – спросила Аня, пытаясь нащупать тему, которую можно развить хоть в мало-мальски связный разговор.
- Да, - ответила Серена, поднимая глаза от содержимого тарелки, - моя родственная душа... Мне его здесь не хватает...
- Вы с ним не виделись меньше одного дня, а ты уже скучаешь, - Анна попыталась подбодрить новую соседку по квартире, но сама вдруг немного загрустила: неожиданно нахлынули воспоминания о Гоше, - а я вот считай полгода без родственной души – и ничего, живу и улыбаюсь.
- Это он? – Серена кивнула в сторону комода со стоящей на ней фотографией Гоши в рамке.
- Да... Он. Гоша.
- Гоша... – повторила гостья из прошлого. – Никогда не слышала такого имени. А что с ним случилось? Он уехал?
- По официальной версии – да, в Австралию, - отмахнулась Аня и вздохнула, - а на самом деле так просто исчез, растворился. А вместо него появилась Марго.
- Так же, как теперь я? – заинтересовалась Серена, внутренне удивляясь, что с Маргаритой такое случилось не первый раз.
- Надеюсь, что не совсем так, - ответила Аня, - одна женщина просто превратила его из мужчины в женщину, за то, что он ее бросил.
- Очень неприятно, когда тебя бросают, - совершенно, казалось, не удивившись первой части ответа, поделилась мнением Серена, - иногда это очень больно. Особенно, если любишь по настоящему. Но, может, он просто искал по-настояшему родственную душу, свою половинку, и не мог найти.
- Он никогда не видел того, что находилось у него под носом, - к этому времени ужин был закончен и Аня принялась убирать со стола пустую посуду.
- Ты о чем?
Тут Сомова поняла, что если разговор продлится еще немного, то недолго будет наговорить лишнего. Серена, конечно, очень понравилась ди-джею радио «Селена» и на миг показалось, что они знакомы не первый год, но все-таки те чувства, которые Аня испытывала к Гоше – ее небольшая тайна, о которой она и Марго-то проболталась совершенно случайно, поэтому Серене знать о них совсем необязательно, по крайней мере, пока.
- Да нет, ни о чем, - улыбнулась она Серене, проходя на кухню, - это так, мысли вслух.
Серена сделала из этого ответа определенные выводы, в который раз убеждаясь, что излишнее любопытство может расцениваться в городе, как нечто негативное, поуютней устроилась на диване и еще раз огляделась вокруг. Ее внимание привлекла темноволосая женщина с голубыми глазами и темными волосами, завитыми в легкие локоны, лучезарно улыбающаяся с фотографии. Индианка встала с дивана и, подойдя к комоду, взяла портрет в руки, чтобы лучше его рассмотреть, и опять почувствовала, как сердце кольнуло ощущение чего-то, а точнее, кого-то, до боли знакомого. Серена не могла объяснить себе это чувство, просто стояли и, как завороженная, смотрела на изображение. Голос Анны Сомовой заставил ее вздрогнуть и поставить рамку на место.
- Осваиваешься? – спросила Аня.
- Да, - гостья беспокойно поправила волосы, боясь, что Аня рассердидтся за то, что та без разрешения хозяйничает в чужом доме, но та лишь улыбнулась. – Извини, я не должна была...
- Да тебе не за что извиняться, Серена, ты здесь гостья и можешь делать все, что захочешь... В разумных пределах, конечно.
- Это... – начала было уроженка племени Иби-гуарави, но Анна словно угадала ее мысли и ответила:
- Да, это и есть Марго.
- Красивая...
- Да уж, на что-на что, а на внешность ей жаловаться не приходится...
- На друзей – тоже, - лицо Серены вновь озарила улыбка.
- Ну, смотря с какими друзьями, - хмыкнула Аня, - Зимовский вон Гоше лучшим другом был, а Марго появилась – и все! Куда все только делось? Как-то в издательстве перестановка кадров временная была, так знаешь, сколько он ей статей завернул? Причем, первоклассных?
- У меня от него по коже мурашки... – начала было Серена, но на полуслове осеклась: - статья! Я должна закончить статью!
- И правда, - опомнилась Сомова, оперативно включив ноутбук и подсоединив к нему флэшку с содержимым статьи, - Ну, удачи, пользоваться им так же.
Серена кивнула и вдохновенно приступила к работе. Она устала, но от пережитого мысли возникали у нее в голове со скоростью света. Еще через полчаса статья была готова.
- Аня! – крикнула Серена, откинувшись на спинку дивана. – Не могла бы ты прочитать? Ну, чтобы я знала, хорошо это или плохо.
Сомова нехотя подошла к Серене, медленно попивая кофе, и заглянула в монитор. Первые строки статьи реально задевали за живое, но дальше...
- Сереночка, - сказала Анна, дочитав до третьего абзаца, - начало хорошее, но вот все остальное – не годится.
- Почему? – Серена едва не заплакала.
- Ну, понимаешь, ты должна была написать не о себе, а как бы в общем, чтобы всем было интересно, чтобы каждый мог думать, что читает про себя... Это же не литчный дневник!
- Но я так чувствую...
- Прекрасно, что ты так чувствуешь, Серена, и в этом есть зерно, - попыталась утешить Анна, - только надо немного обработать. Убрать имена, попробовать донести свою мысль немного иначе, обезличенно.
- Хорошо, я попытаюсь... – печально выдохнула Серена.
1946. Бразилия. Розейрал.
Ночь уже несколько часов стояла над городом. Весь Пансион доньи Дивины уже спал, не спалось лишь Марго. Она лежала на спине на нижнем ярусе одной из кроватей, закинув под голову сложенные в замок руки. Над головой слегка поскрипывал от переворотов Далилы, еще одной дочери доны Дивины, верхний ярус, а голову Марго наполняли не самые светлые мысли. Женщина закрыла глаза, попытавшись хоть как-то забыться, но в очередной раз за ночь перед ее глазами встал образ Калугина.
«Бли-и-и-ин, ну, почему вся моя жизнь такая? – думала Маргарита. – Только все начало налаживаться, мы только помирились, и тут – это. За что? Андрюша...»
Вдруг послышался грохот. Далила слезла с верхнего яруса.
- Что случилось? - Марго села на кровати.
- Наверно, дона Дивина с мужем опять кровать сломали,-хихикнула Терезинья.
- Замолчи! - прикрикнула Далила на Терезинью и направилась к двери. Маргарита встала и направилась за ней.
- А тебе то как раз незачем туда идти! - Далила просверлила Марго взглядом и поспешила в комнату родителей.
- Дона Дивина очень хорошо приняла меня, я должна хоть чем-то помочь, вдруг что-то серъезное...-сказала Маргарита нагнав Далилу.
Около двери уже собрались смеющиеся жители пансиона.
- Я же говорила, - пропела Терезинья.
- Нет, я просто лег, а она сломалась....-прохрипел Освалдо.
- Да...-протянула Марго и направилась обратно, в спальню...
Она долго не могла заснуть... Перед глазами продолжал упорно стоять Калугин.
««Позвольте Вам представить... - как наяву представлял Борис Наумович нового человека в издательстве, и Марго помнила, как он замешкался.
«Маргарита Реброва, - нашлась тогда она, прокручивая в голове сцену, произошедшую несколько минут назад у лифта, - двоюродная сестра Игоря Реброва.»
Именно тогда она в первый раз почувствовала на себе странный взгляд Андрея, и хотя еще около двенадцати часов назад она еще была ИМ, то есть Гошей, в груди что-то екнуло. Тогда это была еще не любовь, а напротив, нечто противоестественно-неловкое. Но надо понимать, что только сам Гоша помнит, что это он – перед всеми другими сотрудниками, собравшимися на очередную планерку в зале заседаний, стояла незнакомая, но несомненно красивая девушка.
«Калуга, что-то не так? – пожалуй, это был еще Игорь Ребров, но если так, то почему именно этот, а не любой из последующих взглядов, Марго помнит до сих пор?.»
Затем еще череда воспоминаний: спасение Алисы от колес летящего навстречу авто, фотосессия Маргариты в образе ведьмы для журнала: та самя, которая подняла рейтинги «М.Ж» до самых небес; статья об «Идеальном мужчине», позволившая занять первое место на международном конкурсе журналистов; первый поцелуй под проливным дождем; пугающие своей романтичностью и страстью эротические сны, где они с Андреем сливались воедино, вопреки тому, что в реальности они до сих пор не пришли к этому; ссоры, слезы, прощения и... те самые слова: «Я не Марго, я Гоша! Я Игорь Ребров!» - и все это был для Маргариты один человек. Всего один. Идеальный мужчина. Андрей Николаевич Калугин. Калуга. ЕЕ АНДРЕЙ. И как она могла не ценить его, как могла обижать? Как могла не верить, ревновать? И почему поняла это только сейчас, когда уже ничего не исправить. Надежда вернуться в его объятия таяла с каждым часом, как когда-то таяла надежда снова стать мужчиной. Теперь ей этого уже не надо... Ей надо только вернуться. Увидеть его глаза, почувствовать вкус его губ.... Возможно, даже сделать шаг в неизвестность, отдаться, забыть.
Ей показалось, что прошла вечность, перед тем, как она все-таки смогла заснуть.
< / A>
<--- ДРУЖБЫ СИСТЕМЫ