Ну, вот и вторая глава! Читайте и критикуйте.
Глава 2
Не откладывая дело в долгий ящик, я открыла шкаф и достала оттуда большую дорожную сумку на мое счастье лежавшую на самой нижней полке, с которой я могла достать ее, встав на колени. Проделав все это, я стала укладывать вещи. В нее полетело все, до чего я только могла дотянуться: вещи, полотенца, учебники (между прочим, из школьной библиотеки), процие школьные принадлежности, тетради для записей и рисунков (анкеты и все такое прочее), старый кассетный плеер, фотоальбом на 200 станиц и игрушки – в результате чего сумка оказалась неподъемной. Но это мало заботило меня, так как я упорно иду к цели, пока не пойму, что не могу этого сделать.
После сборов, я довольно быстро оделась, прихватила конверт с крупной суммой денег, отложенных мне на новые вещи, который мама непредусмотрительно оставила на столе и подошла к двери, продвигая сумку левым крабом.
“Ну, все, - подумала я, подходя к выходу и чувствуя, как начинает кружится голова. – можно разворачиваться. Дверь все равно закрыта.”
Чтобы доказать это себе и понять, что старания мои были все же не игрой, а настоящим намерением убежать из Москвы и как можно скорее, но были разбиты непреодалимым препятствием в виде запертой двери, от которой у меня нет ключа, я предварительно прислонившись к стенке, дернула ее на себя, но, вопреки моим утешительным мыслям в виде: “Ну, я же попыталась все-таки…”, дверь оказалась не запертой. (Видимо, мама оставила ее открытой, чтобы ко мне временами заглядывала соседка.) Я долго стояла у открытой двери, размышляя, бежать мне или нет, но потом, ллубоко вздохнув и представив, что меня ждет дома, и чего я по нерешительности своей могу лишиться, вышла за дверь, которую не решилась закрыть за собой.
Пара шагов от дверей, и я поняла, дом остался позади. Я чувствовала себя песчинкой в океане, потерявшися маленьким котенком посреди огромной площади главной улицы. Мне стало страшно оттого, что сзади у меня больше нет подстраховщиков, в виде мамы или отца, которые поймают если вдруг начну падать, так что если начну, то упаду и никто мне даже встать не поможет. Тогда у меня была мысль развернуться и вернуться в квартиру, пока я дейсвительно не на что не напоролась, но вся проблема была в том, что разворачиваться назад было еще страшнее, возможно, это меня и спасло.
Наконец, спустя минут пятнвдцать после выхода из квартиры, (благо дверь во всторое крыло, около лифта вечно сломана и открыта, как и дверь к лифту) я добралась до злополучных лифтов, раздумывая, как мне его вызвать и как зайти. Тут раздался шум двигателей подъемного механизма, двери разъехались и из кабинки вышла девочка-соседка Вика.
- Привет! – поздаровалась она. – Ты что, уезжаешь?
- Да, - соврала я. – К бабушке. Ты не могла бы постоять в лифте, чтоб я зашла? А-то он закрооется, пока я возиться буду.
- А родители твои где?
Я задумалась, тут уж не соврешь, Вика очень хорошо знает мои возможности, так как мы живем в соседних квартирах и она часто ко мне заходит. Но упускать возможности было нельзя, больше она не появится.
- А они меня отпустили, сами внизу ждут!
- Да? Я их не видела у подъезда…
- Ну, так ты поможешь? – переменила я тему.
- Да, конечно, - видно было, что она мне не поверила, но отказывать не стала.
Лестница, подъезд, наскоро пойманное такси – все слилось для меня в нечто непонятное, о чем лучше не распространяться. Скажу только, что только после выхода из дома на улицу, я уже была чучелом. Джинсы были в грязи, шнурки на ботинках развязались и болтались по серому асфальту и путались под стопами, на руки было страшно смотреть, так как они были в пыли. В общем, чтобы не лить слез, скажу, ползать по лестницам не так уж приятно, хотя и забавно.
Но, как бы там ни было, я все же добралась до аэропорта, солгав таксисту, что опоздала на автобус, в котором родители отправились до “Шереметьево”.
- А что это у тебя за вид? – усомнился он.
- Я упала, - откровенно призналась я.
- Здесь тебе не льготная маршрутка, чтоб всех упавших подбирать! Езжай на автобусе!
- Но Вы не поняли, я заплачу!
- Сколько?
Я просчитала в уме возможные суммы. Как-то я слышала, что билеты до Нью-Йорка стоят около десяти тысяч, в моем распоряжении было пятнадцать.
- Три, - без колебаний сказала я. – Тысячи. НАЛИЧНЫМИ!
- Так что ж ты сразу не сказала?! – выкатил на меня глаза таксист. – Залезай!
- Другое дело, - буркнула я, забираясь на заднее сидение.
Путь предстоял не близкий, но я молча и терпеливо сидела на заднем сидении автомобиля и любовалась мелькавшим за окном пейзажем. Май месяц. Уже было довольно тепло, хотя и не жарко. Деревья были уже зелеными, солнце слепило глаза. Я рассматривала свое отражение в зеркале заднего вида. Русые до плеч волосы, карие глаза, покусанные губы. В принципе, все говорят, что я ничего, если не смотреть на ноги, но я все же сомневалась, что смогу соблазнить мужчину моей мечты. Ведь я – ребенок, учусь всего лишь в третьем классе, а он – уже взрослый ученный, ему где-то около двадцати шести. Шестнадцать лет – не такая большая разница лишь для людей более старшего возраста, например, 25 и 41 или 30 и 46, а не для той ситуации, в которой оказалась я.
Наконец, аэропорт. И снова мне пришлось там лгать про то, что родители скоро подойдут, а мне нужен билет. Когда не верили – давила на жалость, делая вид, что я бедная-несчастная. Поразительно, но это сработало. (всегда поражалась нашим согражданам, но похоже, у них в крови болтаться из крайности в крайность) Я получила драгоценный билет, правда пришлось пристроиться к каким-то чужим людям, но ведь это же не цена за мечту?  Вот и я тоже думаю, что не цена.
В самолете я оказалась с большим трудом, но мне снова кто-то помог, правда не помню, кто это был. Я заняла свободное место в кресле у иллюминатора и, не дожидаясь команды привела спинку кресла в нужное положение и пристегнула ремни. Вскоре самолет рейсом Москва-Нью-Йорк взмыл в небо.
Смотря на проплывающие под самолетом облака, я размышляла о будущем, которое спланировала еще несколько месяцев назад. Я хотела быть икс-менкой и никак иначе. И я ей стану! Вопрос только как, ведь я обычная девчонка а не мутантка. Меня могут не принять, и еще смущало слово “Институт”, что сулило еще и о не подпадании под возрастную категорию. Ну и ладно! Я уже в самолете! Отсупать некуда! Оставалось лишь ждать.

С этой главы и начинаются обещанные аморальности.
Читайте и наслаждайтесь....

Глава 3
“Такси, такси, вези вези”, - напевала я, стоя на краю засыпающей в ночной темноте автострады, пытаясь поймать хоть какого-нибудь “бомбилу”, но как назло все предпочитали видеть во мне невидимку. Мимо проезжало десятка два машин, но ни один водитель не удосужился остановится. Я уже успела замерзнуть от резкого ветра, дующего со всех сторон и думала, что пневмания мне обеспечена, когда передо мной остановилась вишневого цвета “Мазда”.
- Девочка, тебя подвести? – раздался женский голос из салона.
Но так как это было сказано на Английском, я не поняла ничего, кроме обращения.
- What? – спросила я с огромным акцентом, так как это все, что я могла сказать в тот момент.
- Садись, - голос таксистки стал нетерпеливее, и, с трудом поняв, что меня приглвшают в автомобиль, стала залезать туда.
С трудом оказавшись в авто и едва не переломав себе ноги, я затащила сумку и крабы. Услышав, что я устроилась, женщина-водитель обернулась. Она показалась мне знакомой, хотя я никак не могла припомнить, где я видела эту особу средних лет, По виду ей было едва ли больше пятидесяти, достаточно подтянутая кожа обычного оттенка, голубые глаза, волосы примерно того же цвета, что и у меня подстриженные под каре, ухоженные руки с маникюром, лежащие на руле, костюм в зеленых тонах - все это казалось мне смутно-знакомым, так же как кажется знакомым лицо актрисы, часто мелькающей в телепрограммах, но вспоминать, где именно я видела леди, сидящую на месте водителя, у меня не было ни сил, ни желания. В тот момент главной целью для меня было попасть в “Институт для одаренной молодежи”, а дальше действовать по ситуации.
- Where to go? – спросила женщина, с сочувствиесм глядя на то, как я потираю друг о друга ладони, чтобы согреться.
Быстро смекнув о чем могут спрашивать в такси, я достала из кармана джинсов измятый листок в ярко-фиолетовую клеточку и со сконфуженной улыбкой протянула его женщине. Та долго вертела его в руках, пытаясь разобрать набросанные второпях каракули, но через пару минут, вздохнув, надовила на газ. Машина тронулась с места и через пару минут свернула налево.
Ночной Нью-Йорк и не думал спать, из клубов и магазинов раздавалась громкая музыка, по тротурам туда-сюда сновала затерявшаяся в неоновых огнях многочисленных вывесок молодежь от шестнадцати и старше, молоденькие девушки завлекали “золотых парней” в свои паучьи сети – ночная жизнь била ключом, а автомобиль увозил меня куда-то в сторону пригорода. От пережитых за день приключений у меня начали слипаться глаза, а тут еще и слегка укачало, и я почти было уже погрузилась в сон, как салон огласил голос женщины за рулем, которая до сей поры молчала.
- Кто ты? – спросила она меня, не отрывая взгляда от дороги.
Я беспомощно посмотрела на нее, всем своим видом давая понять, что не понимаю и ко всему прочему, слишком устала, чтобы говорить. Не знаю, что она в этот миг подумала, но я увидела в ее глазах печаль и услышла, как легкий вздох сорвался с губ. Таксистка еще раз сверилась с указанным на листе адресом и стала глушить мотор. Проехав еще пару метров тормозного пути, автомобиль остановился около первой же обочины, открыла дверь и помогла выйти.
- No money, - сконфуженно оповестила я, чувствуя, что таксистка потребует плату.
Она вздохнула и посмотрела на меня понимающим взглядом, махнула рукой и уже хотела сесть в машину и уехать, когда в моей голове созрела одна тупая мысль. Другая бы на моем месте радовалась бы, что можно не платить, но меня мучала совесть. Ведь я же не знала, что заставляет эту милую отзывчивую женщину разъезжать по ночным улицам на полуживой машине в поисках подработки, вместо того, чтобы быть сейчас дома, с семьей.
- Stop! – сказала ей я.
Женщина непонимающе обернулась. На ее лице отразилась легкая тень сердитости. Наверное, она подумала, что я, пользуясь ее отзывчивостью, хочу еще о чем-то ее попросить и теперь с явным утомлением ждала продолжения. Я жестом попросила дать мне руку и опустилась на колени перед сумкой. Открыв небольшой передний карыман сумки, я выудила оттуда серенький плеер не самой дорогой марки с плохенькими наушниками в комплекте (не то что бы мои родители не могли позволить купить что-то поприличнее, просто зачем тратить деньги на вещь, которой заведомо будешь пользоваться нечасто) и протянула его женщине. Та удивленно посмотрела на меня, но я всем своим видом показала ей, что назад прибор не возьму. Тогда женщина, сперва дав мне подняться, закинула плеер в машину и уехала.

Я постояла на месте еще около минуты, глядя вслед даляющемуся автомобилю, а затем решила идти. И тут до меня вдруг дошло, что меня ссадили на пустой обочине дороги пригорода и здания “Икса” не было видно даже на горизонте.
“Неужели меня обманули?! – с грустью подумала я. – А может: нет и это не меня обманули, а в новостях показали какой-нибудь розыгрыш, который я по глупости и наивности приняла за чистую монету? И меня привезли как раз по адресу – в пустоту чужого мира?!”
Слезы накатили на глаза и сквозь из пелену я уже плохо видела то, что происходит впереди на расстоянии двух шагов. Сквозь пленку слез свет оранжевых уличных фонарей расплывался, превращаясь в причудливые фигурки, точно в игрушечном калейдоскопе.
Я шла, не поднимая головы пиная перед собой сумку., вперед, вперед, в том направлении, куда меня веза машина. Ноги устали, я чувствовала, как горели стопы, хотелось упасть, отпустить руки. Пусть бы я разбилась, меня бы нашли без сознания или мертвой утром и поступили бы “по обстоятельствам”, но видимо, слишком силен инстинкт самосохранения, мешавший мне это сделать и я шла… Шла долго. Шла вперед. А дорога все никак не кончалась. Кругом – тишина.
Внезапно из переулка неподалеку, за поворотом, раздался страшный шум и грохот, в миг долетевший до моего слуха. Любой другой в этой ситуации испугался бы или, в крайнем случае, продолжал спокойно идти своей дорогой, но я, сама не зная почему, ухватилась за эти звуки, как за последнюю надежду. Ускорив шаг насколько только это было для меня влзможно, я свернула на источник шума, даже не предполагая себе, что вместо боя могу увидеть простую пьяную драку бомжей, что могло быть реальность с куда большей вероятностью, чем битва сильнейших. Да даже если и так, я по сей день не могу понять, что сподвигло меня свернуть в переулок. Любопытство ли, желание помочь или последняя надежда на то, что я не подверглась самообману. Сейчас легко писать и рассуждать, можно было бы проанализировать все досканально и сделать необходимые выводы, но зачем? Если я тогда не могла понять, отчего меня потянуло туда, то зачем давать понять это другим?
За поворотом начиналась небольшая аллея с парочкой высоких деревьев, я спряталась за одним из них, и наблюдала за происходящим. В представшей моим глазам битве все уже смешалось, что свидетельствовало о том, что она началась за долго до того, как я услышала ее отголоски. В водовороте битвы я лишь мельком улавливала знакомые черты. Вот Гроза взмыла в воздух, разя какого-то мутанта, которого я никогда не видела, потоком молний, вот Шельмовка размахивает вырванным с корнями деревом, вот Джи сцепилась с какой-то белобрысой в цветном платье… Где-то в гуще событий промелькнуло до боли знакомое и родное лицо Зверя, напротив которого оказался Злыдень. Вот Синистр направил на Генри руки, собираясь атаковать. Возможно, в этом не было никакой катастрофы, и мой (хотя, имею ли я права назвывать его так?!) легко отбил бы удар, но видеть это на расстоянии нескольких метров – это было мучительно больно. (если еще учесть, что Злюк целил в сердце) Поэтому я, не думая, выскочила из-за дерева и вылетела на поле битвы, а точнее, полетела прямо на Генри. Это событие заставило его отпрыгнуть на несколько метров, а мое левое плечо пронзила острая жгучая боль от Натанеэлевского удара, и в глзах потемнело.

Ну, да, девчонки! А зачем придумывать новую версию прихода, если есть одна и хорошая?

Ну, это ПОКА. Хотя... Рейвен на вишневой "Мазде" - это уже кое-что...

Факт что эта машина хоть и хорошая, но миссис Даркхолм явно не по статусу бломбить в переносном смысле... Ей бы в прямом...

За что Эл ей по гроб жизни и благодарна.

"Ну, вот, - скажите вы - начинается." Да, начинается, а как иначе? В общем, хоть это всем и знакомо, прочтите следующую главу и найдите отличия. А если не найдете - значит, просто вспомните, как это было.
Глава 4
Не знаю, сколько времени прошло с момента, когда я так бессовестно вмешалась в ход битвы между Икс-менами и Мародерами, только луч света, пробивающийся сквозь не плотно задернутые бирюзовые занавески скользнул по моему телу и остановился на лице, что заставило меня поморщиться и с трудом открыть глаза. Глдубоко вздохнув, я повернула голову и огляделась по сторонам.
Помещение было просторным и светлым. Стены были покрыты разбеленной желтой краской. Я лежала на высокой больничной кровати с металлической спинкой, стоящей вплотную к стене, по левую сторону от нее, стояли еще три кровати, застеленные покрывалами с ковровым рисунком. У тпротивоположной стены, у самого окна стоял стол с зеленой настольной лампой и кучей тетрадей и бумаг, лежащих на правом нижнем углу. А за столом в белом медицинском халате сидел Генри и что-то пыводил в одной из тетрадей.
В тот момент я почему-то подумала, что все еще сплю, поэтому собрав еще не востановившиеся силы, позвала его:
- Генри… - произнесла я еле слышно. – Генри…
Услышав мой голос, он обернулся и убедившись, что ему не показалось, отодвинул стул и подошел ко мне, и тут я поняла, что это не сон.
Приблизившись к моей постели, мужчина склонился надо мной и что-то спросил, а я лишь продолжала смотреть на него широко открытыми глазами, не в силах ни понять его речь, ни, соответственно, что-либо ответить. Не добившись ответа он подошел к шкафчику, висевшему на стене чуть повыше стола и достал медицинские инструменты, чтобы обследовать меня, но тут дверь открылась и в помещение лазарета вошла Джина.
- Хенк, я тут слегка поранилась, возьму пластырь, - сказала она, но тут перевела взгляд на меня, и спросила: - Очнулась?
- Да, - ответил Зверь, протягивая рыжеволосой телепатке упаковку с пластырем.
- Ну и как она?
- Я еще не успел обследовать, а так – молчит, - Генри вздохнул.
- Шок? – уточнила женщина.
- Нет, - ответил он, - похоже, она просто не понимает… И вот еще что странно: она позвала меня.
- Может, я попытаюсь поговорить с ней телепатически?
Получив утвердительный ответ миссис Грей-Саммерс подошла ко мне, и я услышала в своей голове ее спокойный ласковый голос.
“Привет!”
“Приветики!” – мысленно поздаровалась я.
“Как ты себя чувствуешь?”
“Счастливой, только плечо болит, - таков был ответ. – и ни слова не понятно. Я ведь русская и всю жизнь в Москве прожила”
“Я передам тебе свои знания,” - улыбнулась она и коснулась моего лба указательным пальцем левой руки, после чего спросила вслух.
- Ну теперь понимаешь?
- Да, - ответила я и поразилась, что без труда говорю по английски.
- Как тебя зовут? – продолжада допрос Джина.
- Честно? Алина. - начала я, - но лучше Элен.
- Хорошо. А я…
- Знаю. Джина Грей-Саммерс. И предполагаю, что здесь “Институт для одаренной молодежи”.
- Откуда ты знаешь? – удивилась она. – Ты мутант? Телепатка?
Я горько усмехнулась и глазами, молящими пощады, посмотрела на рыжеволосую женщину.
- Если бы… - вздохнула я. – Я вообще не мутантка…. А так хочется.
- Впервые слышу такое от обычного человека, - призналась Джина. – А как тогда ты узнала о нас, как добралась и зачем выпрыгнула неизвестно откуда посреди битвы.
- Знаю из телека, смотрела ваш проект, добралась на самолете, потом на такси, а на поле выскочила… Можно, это будет тайной?
- Твои родители, наверное, места себе не находят, ждут тебя в гостинице…
- Да никто меня в гостинице не ждет, я из дома убежала.
- Как?! – подняла брови Джи, - Так просто и сбежала?
- Даже записки не оставила! – гордо ответила я.
- А лет-то тебе сколько, что ты такая смелая?
- Десять и два месяца… А что?
- Джинни, - прервал наш разговор Генри, - извини, но я должен обследовать нашу смелую мисс, да и ко всему прочему, не считаю, что сейчас самое время беспокоить ее подобными разговорами.
- Хорошо, - сказала Джи, и улыбнулась мне на прощание. - Выздоравливай, камикадзе!
Когда за Джиной закрылась дверь, Генри подошел ко мне и откинул одеяло. Я с удивлением обнаружжила, что на меня надета белая ночная рубашка “больничного” образца, в которой я буквально утопала и больше ничего. Врач понял мое удивление, но говорить ничего не стал, а занялся осмотром моей раны, а точнее, шва оставшегося после нее.
- Ай! – вскрикнула я, когда он снял повязку и начал обрабатывать шов йодом.
- Что такое? – улыбнулся он, посмотрев на меня как на несмышленного младенца, - разьве больно?
- Немного, - сквозь зубы процедила я.
- Ну, надо потерпеть… Тебе еще повезло, что ничего не сломано, иначе бы пришлось накладывать гипс. – Генри закончил с обработкой и заклеил шрам пластырем. – А у тебя крепкий организм!
- Да?
- Не каждый так легко может отделаться от атаки Злыдня.
В этот самый момент я молила Бога, чтобы он не увидел, как я густо покраснела. Мне было лестно и немного стыдно. Представляю, сколько бедненьким иксам придется повозиться со мной, прежде чем выставить за дверь или принять в команду.
- Ты рада? – услышала я вдруг вопрос Зверя, знать бы еще о чем он спрашивал.
- Что ты имеешь в виду? – очнулась я.
- Я сказал, что швы можно будет снять через неделю, - терпеливо повторил он. – Ты не слышала?
- Просто задумалась, наверно, - ответила я. – Я никак не могу поверить, что… что я здесь.
- Думаю, у тебя будет достаточно времени свыкнуться с этой мыслью.
- Правда?! – в моих глазах зажегся озорной огонек.
- Да, - ответил он, - но я бы не советовал тебе строить иллюзии. Врядли это надолго.
- Я понимаю… - вздохнула я. – Я ведь смертная…
- Все мы смертны, - Генри погладил меня по волосам. – Ну, отдыхай! Я зайду попозже. Или попрошу зайти Джину. Вы с ней быстро поладили!
- Она красивая и добрая, - вырвалось у меня. – А ты еще к этому еще и умный.
- Спасибо за комплимент, - он еще раз улыбнулся. – До встречи.
С этими словами он вышел, бесшумно затворив за собой дверь, а я осталась одна. Мысль о том, что я нахожусь в “Иксе” (пусть даже и в лазарете) приятно грела душу, но еще сильнее ее грело то, что я говорила с Генри, что он прикасался ко мне. Казалось, все мои сказочные сны сбылись в один этот миг, но меня действительно занимал вопрос, долго ли продлится мое счастье.