Пришли мне, попробуем вместе

Попробуй все перечитать, где-нить перекроить... должно выйти, подумай.

Что вышло - то вышло! Вдохновения особо не было. Но рецензии все равно жду
Глава 16
Минуло две недели. В Институте оставалось все по-прежнему, Лиландра еще не вернулась. Никто из обитателей особняка еще не знал о моем теперешнем состоянии, хотя мне в тот же день захотелось кричать о свершившимся на всех углах, поделиться переполняющей меня радостью, но я не могла. Как не пытаюсь я отрицать общественное мнение, но Генри все же прав, если я хочу сохранить эту жизнь внутри меня, то никто не должен знать ничего до того самого момента, когда округлившиеся формы не выдадут. Иначе слухи и сплетни просто сожгут мой организм, доведя до нервного срыва. И не только. Профессор мог просто выгнать если не Генри (он ценный боец), то меня точно. А скрывать было очень тяжело и не только морально, а больше физически. Проявившиеся к этому времени первичные признаки в виде тошноты и сильнейших головных болей, сопровождаемых порой упадком сил и температурой (последнее явление даже не находило объяснений) не давало мне тренироваться в полную силу даже по довольно мягким меркам Джины, а разумных объяснений этому я дать не могла.
День, в который тайное стало частично явным, начинался как обычно. Справившись кое-как с утренним (а на деле так круглосуточным) недомоганием, я привела себя в порядок и отправилась на тренировку. Миссис Грей-Саммерс ждала меня уже довольно долго, так как из-за всей этой канители с маскировкой не лучшего состояния, я в который раз опоздала ровно на десять минут. Обычно терпеливая и спокойная как сытый удав рыжеволосая телепатка на этот раз не стала держать возмущение в себе и довольно строго сказала:
- Четырнадцатое опоздание за минувшие три недели, - женщиина постучала пальцем по наручным часам, - это, похоже, вошло у тебя в систему… Что с тобой?
- Ничего, Джи, - ответила я, - просто я в очередной раз закопалась, приводя себя в порядок. – Давай зниматься!
- Ну, ладно, только больше не опаздывай, - смягчилась Джи, - а то снова на завтрак не успеем!
Не треряя больше времени, я, под руководством моей подруги и наставницы, приступила к занятиям. По началу, все что на удивление гладко, но на двадцатой минуте занятия, я почувствовала, что мне снова стало нехорошо, голову сдавило точно обручем и я чуть не упала в обморок.
- Стоп, стоп, - поспешила сказать Джи, видя как я побледнела, и посадила меня на скамейку. – С тобой все в порядке? Ты не заболела?
- Нет, подруга, нет, - поспешила успокоить ее я, - сейчас, сейчас все пройдет, и мы продолжим…
- Нет, думаю, на сегодня достаточно, - решила та, - что-то ты быстро стала утомляться. Тебе стоит обследоваться. Мне не нравятся происходящее с тобой вещи.
- Джинчик, да все нормально, - я вымученно улыбнулась, - так должно быть!
- Так, что значит “должно”?! – возмутилась Джи. – Ты тут чуть в обморок здесь не свалилась, и говоришь – должно? А ну-ка, пойдем-ка в лазарет.
- От этого ничего не изменится, Генри сам тебе скажет, что все нормально!
Я уже не знала, куда деться от заботы миссис Грей-Саммерс. Сколько я не пыталась убедить ее в полном своем здравии, она, совершенно справедливо, настаивала на своем. В конце-концов я не выдержала и сказала:
- Честное слово, я не больна! Просто ты не все обо мне знаешь.
- Очень интересно, что же я о тебе не знаю, - прищурив глаз, хитро спросила рыжеволосая телепатка.
- Я тебе скажу, чтобы ты не волновалась, только прошу, держи язык за зубами, я не хочу преждевременных неприятностей.
- Хорошо, как скажешь, - слегка обескуражено пообещала подруга, садясь рядом со мной. – Так что же случилось?
И я, глубоко вздохнув, рассказала подруге о том, что случилось в полночь на первое февраля и о последствиях этой полуночи (Утаив однако, магическое воздействие на Генри). Долго Джина не могла придти в себя от услышанного, а по-началу даже думала, что я все это придумала и, мало того, притворяюсь, что нахожусь не в самой лучшей физической форме, но когда я показала ей справку с результатами анализов, пришла в ужас и долго не могла вымолвить и слова. Ее вид в это время описанию просто не поддавался. Все ее движения выражали как минимум, глубочайшее удивление или даже разочарование. Спустя еще несколько томительных секунд, переварив полученную иформацию, произнесла:
- Да вы с ума сошли оба! Как можно?!! Это же… я даже не знаю, каким словом это обозначить, чтобы тебя не обидеть! Как минимум, это опасно.
- Опасно? Почему?
- Ты банально можешь при родах умереть. Да я даже не об этом! Вы с Хенком просто-напросто закон нарушили, двадцать лет как за особо тяжкое.
- Но ведь хотя бы дальше Мьюира это не пойдет? – с надеждой спросила я. – Ты ведь в полицию заявлять не станешь?
- Нет, конечно, но я в шоке! – отозвалась Джи. – Я такого от Генри не ожидала! Любовь, привязанность, забота – да, ты действительно первая девушка, которая не отвергла его и по глазам его видно, как он тобой дорожит, но чтобы переспать… сейчас… когда ты еще… Не ожидала…
- Джи, пойми, мы любим друг друга так же, как вы со Скоттом! То, что любовь не удержалась в рамках – естественно. Это судьба! Понимаешь?
- Хорошо, - вымученно выдохнула телепатка, понимая, что я упряма как стадо баранов, - но предохраняться вы хотя бы могли, раз на то пошло?
- Могли бы, но не стали. Ты ведь слышала про эксперемент по выявлению икс-фактора? Так вот. Там с парой мутант-смертная возникла неразрешимая проблема, и вот я попросилась быть вместо нее, так как для создания “ребенка из пробирки” хотели использовать генетический материал Зверя. И вот… Я жду ребенка, есть даже подозрение, что двойню.
- Еще “лучше”, - вскочила со скамейки миссис Грей-Саммерс. – Нет, у вас обоих с головой не в порядке. Ты попросила, а он повелся. Молодцы, нечего сказать!
- Джинка, ты мне подруга или как? – спросила я слегка обиженно. – Обещай, что хотя бы не будешь делать ничего, что могло бы навредить нам с Генри и нашему малышу!
- Э-эх, - вздохнула печально Джи, - жалко мне тебя, Элензинья, жалко! Ты сама не знаешь, насколько себе жизнь испортила, а узнаешь – уже будет слишком поздно что-либо менять и исправлять.
- Ты мне не ответила, поможешь? Или хотя бы мешать не станешь?
- Наивная! – хихикнула Джи, - ну, кто тебе поможет, если не я? Взамен прошу одно – не смей бросать школу!
- Почему ты так плохо обо мне думаешь? Школа – это все, после семьи. Естественно, я не брошу учиться!
- Тогда ладно, - выдохнула Джи, - я попробую воздействовать на некоторые разумы, чтобы эта щекотливая ситуация в данном конкретном случае, не казалась… хм… такой уж неправильной, но учти, профессора я одурить не смогу, даже пробовать не стану. Хотя бы из уважения. Да и бессмысленно пробовать делать это с сильнейшим телепатом Земли.
- Тут я все сама продумала! – глаза мои блеснули. – Ведь Генри в основном представляет нас на всех судах и т д, профессор просто не захочет портить репутацию “Института для одаренной молодежи” в глазах общества и не станет выносить сор из избы.
- Дай-то Бог, - произнесла Джи тихо, - дай-то Бог.
Решив, что с меня на сегодня достаточно той десятки упражнений по пятнадцать раз, мы с миссис Грей-Саммерс вышли из спортзала. Мимо него как-то странно прошла Ороро. Неужели наша Гроза что-то слышала? Если да – мне точно крышка.

Неделя прошла спокойно, время занятий мы сократили до получаса с перерывом в пять минут, чтобы избежать перенагрузки на организм, в нашем классе еще никто не знал, о том, что я в положении, а к судачившим об отношениях преподавателя и ученицы старшеклассникам и студентам-второкурсникам, никто всерьез не прислушивался. Да, были и у нас, разумеется, шуточки на тему “под подолом принесешь” от Сэльмы да Тима, но это были именно колкие издевки, начавшиеся еще как только все узнали о нашем с Генри романе. Так что на этом поприще было спокойно.
Три часа дня, я пришла из школы и сразу после обеда засела за уроки, так как на улице вот уже три дня несщадно мело, и сугробы были глубиной по колено, к тому же еще и минус двеннадцать. Тут уж не до рекомендаций бывать на свежем воздухе, гораздо быстрее можно было подхватить простуду, чем пользу от прогулки. Внезапно и без того пасмурное небо померкло и в комнате стало сумеречно. Я посмотрела в окно, оценивая, стоит ли включать свет, и взвигнула от радости – на площадку перед особняком спустился Звездный Крейсер нашей Лелочки. Забросив подальше тетрадь по матиматике, которую я делала, я вышла в гостиную. К этому времени она была уже в гостинной. Лиландра зашла в дом в доспехах и со шлемом в руках. Вид у нее был не то печальный, не то просто смертельно уставший. За эти несколько месяцев она довольно сильно похудела и это было видно невооруженным глазом даже в доспехах; метки под глазами посветлели и из угольно-черных стали чуть темнее молочного шоколада. Что это озночало, мне, конечно, было неведомо, однако ясно, что ничего позитивного.
- Привет, - поздоровалась Лела и грустно улыбнулась. – что, мой крейсер опять загородил тебе свет, и ты не можешь делать уроки? Я отгоню.
- Да, не надо, - ответила я, хотя тень от космического транспортного средства действительно действительно мешала. – Я сорвалась тебя встречать!
- К чему такие почести? – голос Лиландры звучал с явной толикой депрессии. – Неужели здесь, где нет власти, я нужна кому-то, кроме Шарля?
- Ты всем нужна! Мы скучали! И очень переживали за тебя!
- Как мило! – Лиландра прошла по коридору на кухню, вымыла руки и подошла к рабочему столу. – Мне тоже было интересно, как вы тут без меня, но мне было настолько плохо, что я и с Шарлем-то связывалась от случая к случаю, не то что…
- Да я все понимаю, Лел! – я последовала за Императрицей и встала просто у стола, опершись на него одной рукой. – Ты столько всего пережила!
Лиландра молча достала из шкафа рюмку и, из бутылки, вынутой из-под доспехов, налила коньяк. После чего прошла и села за стол и сев боком на стул, отхлебнула несколько глотков.
- Ты как, получше? – осведомилась я. – У тебя метки посветлели…
- Отдохну, потемнеют! Это все равно, что у земных синяки под глазами.  – отмахнулась она. – А сильно посветлели?
- Да так, под цвет стола, - не стала кривить душой я.
Опрокинув в рот разом весь стакан, Императрица сильно стукнула им по столу и изрекла:
- О-ой, запустила я себя с этой Империей, девочка, совсем! Хорошо, что тут нет зеркал.
- Лиландра, не приувеличивай, ты сама сказала – отдохнешь, и все пройдет!
- Кто его знает?! А где Шарль? Он-то почему любимую жену не встречает?
- А он уехал на какие-то переговоры с какой-то политической “шишкой”. Вернется только завтра.
- Вот в этом он и есть! Жена вернулась – его нет.
- Ну, как дела в Империи? – перевела я тему.
- Революция подавлена, - ответила Лела, наливая себе еще коньяк, и принялась рассказывать.

Лететь пришлось на всех парах, и то путь занял трое суток. Когда Лиландра прибыла ко дворцу, здание было уже почти аккупировано бастующим народом. Они выкрикивали антимонархические лозунги и оскорбляли Верховную правительницу и ее приближенных. Как только Крейсер опустился на площадку перед Императорской резиденцией, его сразу окружили те, кто занял дворец.
- “Государыня”! – выкрикивали они насмешливым издевательским тоном, - явилась спасать свой мир от разрушения? Так обозревай же его руины!
- Отчего же вы так жестоки? Я стараюсь править мудро и справедливо, не ущемляя в правах ни крестьян, ни рабочих, ни высшие чины. Мои указы и законы в меру жестки, но справедливы! – на ходу придумывая речь обратилась Императрица к подданым. – Чем же недоволен мой народ?
- Сидя на престоле ты не правишь! – выкрикнул кто-то из толпы. – Нами правят беспощадные чиновники, берущие с нас втридорога!
- Право слово, не знала, я разберусь с этим.
- Пустое! Ты не бываешь в Империи!
И так на протяжении многих дней. Лиландра при всем желании не могла справиться со всеми жалобами, а в день их поступало немало. А тем временем народ борзел все больше, он требовал того, чего требовать просто аморально, даже на взгляд простого обывателя. Например, устраивать ежедневные пиры для бездомных прямо на главной площади перед дворцом, или же в стольных городах на главных площадях; оплачивать из гос казны свадьбы, причем не только для бедных, но и для тех, у кого деньги имелись и в большом колличестве, аргументируя это тем, что “Каждая официальная семья создается на благо Империи.” Ну, и главным требованием было постоянное присутствие правительницы на Шиаре. Если еще с первым требованием и, частично, со вторым можно было как-то согласиться, хоть и с проблемами для личного кармана, то уж исполнять последние – это уже маразм! Естественно, что Лела, как разумная женщина, не собиралась этого делать. Но все переговоры, мирные ли они или с применением силы были огромным стрессом для еще не восстановившегося организма, а несколько недель беспрерывных беспорядков, когда ей только и приходилось отдавать указы об атаках и разгоне демонстраций, в конец разбили ее морально. По словам самой Императрицы, это бы могло довести ее ло умалишения, если бы не помощь ее младшей сестры – девятнадцатилетней (все данные даны с поправкой на перевод на Земные биологические мерки и временные мерки) Джарды. Вообще-то сестрой она  ей являлась постольку-поскольку. Точнее, рождена была эта девушка в Императорской семье, но “на стороне” и появилась в окружении дворца лишь в начале девяностых. На вид она была весьма миловидной девушкой: скромной, заботливой, всегда вежливой и приветливой, причем обвинить ее в неискренности было невозможно, настолько невинно-наивной была она.
В один из часов, когда Лиландра из окон тронного зала наблюдала творившееся на площади бесконечное безобразие, находясь уже на грани срыва, готовая молнии кидать и превратить площадь в кровавую сечу, когда она хотела покоя уже не для государства – для самой себя и просто была готова пойти на все, что скажут, лишь бы только прекратить беспредел, к ней сзади подошла младшая сестра и обняла ее за плечи, облаченные в стальные доспехи.
- Горестно тебе, сестрица? – вопросила она.
- Нет, мне не горестно, - выдохнула Лиландра с достоинством. – Были времена, когда Империя переживала еще не такое… Женщина во мне уже давно стонет в предсмертной агонии, но у Государыни еще есть силы. Прежде всего, я – Императрица!
- Но сейчас я разговариваю не с императрицей, а с любимой старшей сестрой… - мурлыкнула Джарда. – Как ты, сестрица?
- Как я могу быть? – выдохнула Лиландра. – У меня были личные проблемы со здоровьем, а эта революция на пустом месте меня окончательно вывела из колеи.
- Ну, в какой-то мере они имеют право на недовольство, чиновники и впрямь расспустились… Ты выбираешь не тех людей…
- О чем ты?
- Почему бы тебе не доверить быть твоим замом мне? – взяла быка за рога Джарда. – Народ меня знает, я из импперской семьи… И тебя не обману.
- Да мне все равно… - выдохнула Лиландра, - Лишь бы их успокоить и быстрей к мужу.
- Да, тебе надо успокиться, - твердо сказала принцесса, - есть у меня одно средство!
С этими словами девушка ушла и вернулась через пять минут с бутылкой мутно-зеленоватой прозрачной жидкости и поставила ее на стол.
- Что это? – императрица подошла к столу и с подозрением взяла бутылку в руки.
- То, чем в армии нашей балуются! – улыбнулась Джарда. – Забродивший сок одного из растений, растущих на Дикой. Самогон по простому говоря, пояснила младшая сестра, заботливо наливая старшей стакан напитка.
- Джарда, я не пью, - первая женщина империи отодвинула от себя придложенную жидкость.
- Я знаю, я не предлагаю тебе выпить разом все, но немного! Нам грозит бой, для цверенности можно хлебнуть немного!
- Джарда, право не стоит. Есть много бодрящих напитков, зачем же низвергаться до алкоголя?
- Тебе они уже не помогут, сестрица! – принцесса с явным сочувствием посмотрела на сестру, придвигая стакан все ближе.
В итоге Лиландра сдалась и отхлебнула из стакана. И ей действительно вскоре стало легче. Через время она стала так поступать сначала перед важными переговорами, потом просто для успокоения. Уже через месяц она привыкла к этому напитку, который ингда позволяла себе уже как неотъемлимую часть трапезы, изредка заменяя коньяком. По совету Джарды, Лиландра сняла главного своего помощника и назначила на это место сестру. Несколькими грамотными указами удалось усмирить народ, и Лиландра вернулась на Землю.

Закончив рассказ, Лиландра вздохнула и потянулась за буылкой с целью налить себе очередную рюмку.
- Может, хватит? – спросила я, отдвигая ценный сосуд подальше от ее загребщих рук. – Ты и так почти всю бутылку выпила! Говорила же, что тут будешь только по празлникам…
- Говорила. А что, мое возвращение как, не праздник?
- Праздник, но не повод в одиночку полтора литра коньяка выпить!
- Ишвини, Элен… что не предложила, - произнесла неожиданно Императрица. – Будешь? Налью!
- Нет, спасибо, маленькая я еще алкоголь глушить! – отказалась я. – Да и голова, говорят, болит потом…
- Ну, как знаешь… - выдохнула она. – А что тут-то нового?
- Да ничего, профессор весь на нервах, Эмилка оборзела совсем, бомжа своего водит, Джи со Скоттом собачатся из-за мелочей, Ро с Росомахой на задании, а я… Я беременна. Только это я тебе как подруге, своему не говори.
- Да врешь ты, мала еще.
- Вот чем хочешь клянусь – бе-ре-мен-на-я. Полтора месяца уже! Только никому!
- Нет, что ты, буду хранить, как государственную тайну! – пообещала Лиландра.

Ромашка, дочитаешь! С праздниками и гостями я не знаю, когда след главу кончу

Нет-нет, милые мои читатели! Я вовсе не бросила проект, как могло показаться за 2 недели, просто не было времени что-либо писать и я извиняюсь за задержку! Вашему вниманию предоставляется 19 глава.
Глава 19
Прошло еще два месяца, май. Слава Богу, со здоровьем все нормально. С тех самых пор, как я едва не потеряла детей, Генри обращается со мной как с хрустальной вазой. На переменах велит мне переходить только из класса в класс и не болтаться в коридоре, обращая внимание на любые сплетни, а в жилой части держаться подальше от Ро и, при необходимости общения, задавать вопросы лишь по-существу, не акцентируя особого внимания на своем положении. И я придерживалась этих правил.
Что же касается моего окружения, все стали после этого случая более внимательными и мягкими ко мне, тренировки свелись не просто к минимуму, а я даже не знаю, как это назвать. Лиландра при каждом удобном случае просила извинений за то, что в неподходящее время раскрыла свой рот, и сколько я не твердила ей, что давным-давно простила ее, все равно бы узнали, месяцем раньше и или позже – без разницы. Саму же Лелу продолжала опускать Эмили. Только Императрица начала отходить от свалившихся на нее бед, как наглая профессорская дочка вновь стала добиваться одной ей понятных целей. И вот, в один из выходных я стала не то участницей, не то свидетельницей такой ссоры.
Мы сидели с Лиландрой в гостиной и рассматривали каталог товаров для детей, выбирая кое-какие веещички для моих крошек. Вообще-то я не настаивала на том, чтобы жена Ксавье сидела в этот момент со мной, однако она сама выразила свое желание посмотреть на детскую одежду, это успокаивало ее сердце и даже заставляло обещать дать мне денег на самые дорогие вещи, чтобы я могла дать своим детям хоть малую долю того, что она бы могла дать своему чаду. Тут к нам спустилась Эмили, одетая в черное обтягивающее сногсшебательную фигуру платье неприлично короткой длины, держа в руках сумочку со стразами в тон. Когда Лиландра подняла на нее глаза, уже собираясь спросить, куда это девушка собралась в таком виде средь бела дня и не собирается ли пугать своим видом прохожих, готовых при встрече с ней считать, что они сошли с ума, раз видят дьяволицу, развратница опередила ее мысли и сказала:
-Да, да, я иду на свидание! И, между прочим, его одобрил отец, так как мой новый избранник – обычный человек! Да и вообще отец начал мне доверять…
-Это тот, что в парке за скамейкой живет? – усмехнулась Лела.
-Нет, на этот раз третьесортный юрист из Нью-Джерси! – кинула Эми. – Перспектив никаких, ему уже скоро полтинник, так хоть развлечься, с применением сил!
-Надеюсь, ты вернешься до вечера и не забудешь оставить переговорник включенным, и не заставишь отца три часа искать тебя через Церебро?
-Я вернусь, ты от меня так не отвертишься, а еще лучше, чтобы когда это произойдет, в доме не было тебя!
-Я учту, - сказала Лиландра, - и куда же вы пойдете?
-Для начала в кафе, а потом забирать его племянницу из Роддома! У нее три дня назад родился крепкий малыш…
-Ее можно поздравить, - тихо ответила Лиландра, потупив взгляд в пустоту.
Тут же задор в ее взгляде погас, ведь если бы не выкидыш, три дня назад она бы и сама родила. Нет, с математикой у меня все в порядке, просто в большинстве случаев беременность у Шиарских женщин длится несколько больше, чем у Земных, из-за некоторых отличий в нервной системе (впрочем, не самых жизненнонеобходимых в Земных условиях), поэтому срок наступил бы именно три дня назад, и Эмили отлично знала это.
-А что это мы так раскисли?! – пролепетала Эми. – Ах да, совсем забыла, ну ничего – пора бы тебе смириться с тем, что детей у тебя не будет!
-Почему тебя это так радует?! – непонимающе спросила Императрица. – Ты вроде уже взрослая девушка, нуждающаяся в любви иных мужчин, а не отца. Да и устроить родительское счастье по своему образцу у тебя не выйдет, у них разные о том представления, и каждый самодостаточно счастлив в своей жизни.
-Вот скажи мне, Лиландра, - профессорская дочь села между нами, своей огромной фелейной частью застставив меня подвинуться. – Каким путем ты села на престол? Тебя ведь не готовили…
-Нет. У меня была старшая сестра Кэл’сайи, больше известная на Земле как Птица войны, но ее выслали из Галактики еще при живых родителях, а после их смерти троном завладел мой старший брат Ткен. И лишь после истории с Кристаллом Эмкрон и после гибели брата, правление перешло в мои руки.
-А если бы ты была единственный или хотя бы фавориткой, место на троне принадлежало бы тебе уже после гибели родителей.
-К чему весь этот разговор?
-А ты пораскинь мозгами! – бросила Эми. – А я тебе подскажу, за избавление от того, что в скором времени ожидает Эл, ты должна благодарить меня.
С этими словами она встала и ушла. Несколько секунд Лиландра сидела оторопев, но потом, как ужаленная, подскочила с дивана и побежала вслед за Эмили, крича:
-Стой! Что ты хотела этим сказать?! – но Профессорская дочь уже не слышала ее.
-Она уже убежала! – словесно одернула я Лелу. – Не услышит!
-Я не поняла, она хотела сказать, что…
-Это она подстроила твое падение с лестницы, - продолжила я. – Тебе никогда не казалось странным, что она, уйдя в свою комнату в другой конец коридора так быстро подоспела к тебе на помощь?
-Нет, я не верю, - Императрица опустилась на диван и обхватила голову руками, массируя виски. – Конечно, она дерзкая, упрямая и развратная девчонка, но опуститься до такого рода низости…
-От таких как она можно ожидать и не такого! – махнула я рукой.. – Тебе еще повезло, что ее целью было только довести тебя до выкидыша, а не убить.
-Но для чего? Потешить себя тем, что она единственная дочка отца, хватит ей, максимум, еще на пол года, и она это прекрасно понимает. Но Эмили из разряда дальновидных красавиц, желающих получить от всего максимум выгоды…
-Так она и получит этот “максимум”! – ответила я. – На самом деле, корни этой истории гораздо глубже… Даже я это понимаю!
-И в чем же? – так и не поняла Лиландра.
Я вздохнула. Очень не хотелось объяснять очевидные вещи женщине, прожившей на свете намного дольше меня и с виду мудрой. Никому и в голову прийти не могло, что она неумело руководит Империей или ведет себя странно, но порой пришелица казалась мне очень простой в бытовых вопросах. Наученная титулом подозревать все свое окружение, как правительницы, она не учитывала, что близкие люди, не относящиеся к Шиару, могут устроить ей подлянку как женщине. И все-таки я начала говорить
-Ну, смотри, Ксавье узнает, что у него есть дочь, какая ни какая, но родная кровь, наследница, но он не обращает на нее внимания, так как куда большие надежды он возлагает на тех детей, которых ты носила под сердцем. Сначала ее действительно гложит зависть – как это так, другим достанется то, что не досталось ей по праву, но потом прагматичный разум разворачивает ее мысли в другую степь. Отец богат и уже не молод, соответственно, пора бы подумать о завещании. Конечно, она понимает то, что довольно крупная часть имущества отойдет его ученикам, но ведь не все! Треть имущества или чуть больше – скорее всего, но все остальное перейдет родне: жене и детям. Не думаю, что на тебя муж делал большие ставки, ведь в случае его смерти тебя вряд ли что удержит, соответствено, остаются дети. Но тут случается ужасное – ты теряешь детей и возможность вновь забеременить. Тогда профессор сразу вспоминает ее - Эмили. Первое время она тешится тем, что он ей дорожит, втирается в доверие, находит приличного бой-френда, и капает отцу на мозги по поводу того, что если очень захочет, то может в перспективе взять Институт на себя… А как только – так и сразу.
-По-моему, ты просто пересмотрела мыльных опер!
-Да? – улыбнулсь я. – А с чего тогда она про наследие начала? Да и сходится все!
-В таком случае, - протянула Императрица задумчиво. – В таком случае, Шарль должен знать, кто лишил нас счастья.

В тот вечер разразился настоящий скандал! Как только профессор немного разобрался с делами, Лела зашла к нему в кабинет, а я, по ее просьбе, встала на стреме у дверей.

Ничего не подозревающий Ксавье сидел около стелажа и читал толстую книгу в голубом переплете, когда к нему уверенной походкой подошла жена. Он срау же почувствовал, что со спутницей его жизни что-то не так и спросил:
-Что-то произошло? Ты так растеряна и в то же время раздражена.
-Шарль, мне надо с тобой поговорить. Об Эмили.
-У Вас опять вышел конфликт?
-Да, но дело даже не в этом, - вздохнула Лиландра. – На этот раз я хочу открыть тебе на нее глаза.
-Да что такое? – профессор отложил книгу и внимательно посмотрел на нее.
-Я хочу рассказать тебе кое-что, - Верховная правительница Шиара присела на бампер инвалидной коляски мужа, - о том дне, когда я потеряла ребенка.
-Дорогая, я не думаю, что нам стоит вспоминать об этом… - хотел прервать ее Ксавье, но пришелица была непреклонна в своем намерении открыть мужу глаза на его дочь.
-Не надо меня успокаивать, на этот раз я не впаду в истерику. Я просто хочу сказать, что упала тогда с лестницы не сама, меня столкнула Эми.
-Послушай, Лиландра, я конечно, понимаю, что ваши отношения с каждым днем становятся все более неприязненными, однако обвинять ее в таком серьезном деянии – клевета в самом хужшем виде.
-Если не веришь – смотри сам, - тихо, но четко произнесла женщина из внеземной цивилизации, - до этого я не была до конца уверена в том, что запомнила за секунду до падения, но сегодня все прояснилось.
С этими словами она вложила свою ладонь в его. Директор Института для одаренной молодежи на несколько минут закрыл глаза, входя в разум Лиландры, а спустя это время выдохнул и по громкой связи вызвал дочь к себе.
-Тебе что-нибудь нужно? – словно просочившись мимо меня, Профессорская дочка с доброжелательнейшим видом показалась на пороге отцовского кабинета.
-Нам надо серьезно поговорить! – ответил Ксавье твердо.
-Чем на этот раз я тебе не угодила? – спросила обескураженно та.
-Мне стало известно, что это ты скинула Лиландру с лестницы и, как следствие, виновата в потере ею ребенка.
-Что за чушь?! – возмутилась девушка. – Это она тебе сказала?!
-Да, - не стал отрицать он, - и как, подтверждение ее слов, я видел эту картину в ее памяти.
-Да она же пьяна!!! – попыталась скрыть свою вину роковая блондинка, замаскировав волнение равнодушной усмешкой, – а что только не пригрезится человеку в таком состоянии!
-Но на данный момент она абсолютно трезва! – возразил профессор. – Клевета же не в ее правилах.
-Как бы там ни было, - продолжала невозмутимо гнуть свою линию Эмили, - она стояла к коридору спиной, и воспоминание о падениидолжно быть довольно размытым… Наверняка, Лела просто увидела во время падения мое лицо и ей показалось, что это я заставила ее споткнуться!
-Но если ты тогда была рядом, почему не предотвратила трагедию?
-Папа, я просто не успела! – воскликнула Эмили, -  это была доля секунды, и Лела уже катилась по ступеням вниз!
Ксавье не стал больше оспаривать слова дочери, так как понял, что это бесполезно, но “не стал оспаривать” далеко не значит “поверил”. Как только девушка готова была уже торжествовать победу, профессор слабым усилием мысли телепатически проник в ее разум. Видно было, как исказилось лицо Эмили в тот момент, когда она почувствовала в своей голове чужое присутствие, но это не заставило ее растеряться, в считанные доли секунды юная телепатка поставила в сознании несколько ментальных блоков, препятствующих какому бы то ни было психокинетическоиу воздействию, будь то чтение мыслей или воздействие на память. На что она надеялась? Неужели она думала, что пара так называемых “дверей” станут непреодалимой преградой для самого могущественного телепата планеты? Несколько минут спустя, они оба вышли из некого подобия транса, и у Эми при этом был слегка виноватый, но больше озлобленный взгляд, которым она одарила сначала Лиландру, а на выходе и меня, так как на моем лице словно жирным маркером была написана победа.
Не откладывая в долгий ящик, профессор сразу после разговора позвонил Амелии и рассказал ей обо всем, попросив  при этом ненадолго забрать дочь из Института, чтобы она не была раздражителем для Лиландры, едва пришедшей в себя после всего, что случилось с ней. Миссис Вогг, избегая метод трансубтации, приехала на следущей же день и увезла Эми. Так получилось,что незадолго до этого она поссорилась с мужем и жила теперь в комнате для рабочего персонала на Мьюире, куда они с дочерью и отправились. Но, если честно, меня не особо волновало, где они будут жить, я просто ликовала. Наконец, я смогу спокойно засыпать по ночам и нормально высыпаться! Никто не будет тусоваться за стенкой и мешать! Но гораздо больше торжествовала Лела, избавившаяся наконец от главного раздражителя и просто дерзкой девчонки, гораздо больше остальных нарушающая все правила сего учебного заведения, а вот по лицу профа легко читалась, что мена временного исключения дочери была сугубо вынужденной, и что он все же надеялся воспитать из нее достойную приемницу.
Дни в отсутствии профессорской дочки казались мне настоящим раем! И хотя все ее лавры тут же перешли ко мне, как к главной, после нее, нарушительныце правил и законов, жить мне было горадо легче. Однако, одно все же тревожило меня, а именно, возможное похищение. Я уже не раз и не два пыталась сообщить об этом и самому профессору, и Скотту, как боевому командиру, и Ро – всем, кто имел в этом заведении хоть какую-то власть, но мне никто не верил. Даже когда я делилась своими опасениями с Джиной, прекрасно знавшей, что у меня в Бейвильском есть связи, она лишь усмехалась и твердила, что это не более чем способ Гло привлечь к себе внимание и заставить слушать. Сначала я и сама поверила в это, но чем больше проходило времени и чем тише вело себя “Бейвильское братство”, тем больше во мне росло беспокойство. Не буду говорить, что я боялась похищения, напротив, мне в некоторй мере было даже любопытно побывать в их пансионе, но материнский инстинкт, усиливающийся с каждым прожитым днем, заставлял меня трезво задумываться о будущем и о детях, развивавшихся во мне. Я начала понимать, что экскурсия в “ББ”, несмотря на дружбу с Глорией-Самирой и вовсе не вражеские отношения с самой Мистикой – отнюдь не гарантия безопастности, как-никак инициатором плана, по словам Гло, являлась не миссис Даркхольм, а Магнит, а ради его расположения несчастная в личной жизни женщина могла пойти на все. Да и общение с Бейвелчанами врядли доставит мне удовольствие. Но ничего не попишешь, меня слышали, но не слушали!
Один из последних выходных дней мая не грозил ничем экстраординарным и опасным, только вот занятия в школе отменили, так как один неопытный студент-поджигатель (так называют тех, кто владеет силой усилием мысли создавать огонь, но не всегда умеющих его контролировать и/или погасить) по неопытности устроил возгорание в кабинете физики. По счастью, оно было не сильным и огонь практически не успел распространится по крылу, прежде, чем удалось его потушить. Но разгром вышел колоссальный, поэтому все силы бросили на борьбу с пожаром и устранение его последствий. Всех учеников и студентов отправили по кмнатам общежития, чтобы не вертелись под ногами. После ребята разбежались на задания, Лиландра ушла прогуляться в парк, а профессор отбыл по неотложным делам. Я долго не хотела оставаться одна, но иксам удалось убедить меня, что я одна из них и остаюсь за дежурную.
-А если все-таки нападут? – наивно посмотрела я на Шельму, отдающую мне указания.
-Ты же отбилась от “Друзей человечества”, при желании сможешь и от “Братства” отбиться! – подбодрила Шельма.
-Но ведь ДЧ было только четверо, со мной была Глория, и я не была беременна!
-Ну, ты же икс-менка! – возразила мне Шельмовка. – Чего ты боишься! Я вон даже Алика оставила! В случае чего, свяжись через переговорник, да и Лиландра скоро вернется…
Я хотела сказать, что это не впечатляет, однако Шельма не стала слушать и уже ушла.
Прошло не так много времени, когда от чтения энциклопедии для будущих мам меня отвлек шум, донесшийся с первого этажа. Я сразу напряглась и прислушалась, готовая в любую секунду включить переговорник. Оставленный на мое попечение маленький Александр, резвившийся около кровати с любимой мягкой игрушкой, сразу спрятался под кровать, стараясь замереть там как можно тише. Вскоре звуки стихли, и я подумала, что это вернулась Лиландра, а Алик просто испугался громыхания, поэтому решил обезопасить себя. Но стоило мне только расслабится, как дверь в спальню с невообразимым шумом слетела с петель под мощным ударом, и внутрь ворвался Пиро. Мальчика, выглядывающего из-под кровати, этот член организации Бейвильское братство, даже не заметил, зато его немного лисий взгляд хищно уперся в меня. Дрожащими от страха руками, я потянулась к переговорнику, но возникший словно из ниоткуда за спиной Сент-Джона Жаба, длинным и липким зеленым языком сорвал с меня переговорник и… сожрал (к великому моему изумлению) его. Впав в прострацию, я уже и не думала, как защищаться, хотя легко могла швырнуть во врагов чем-нибудь тяжелым, и, воспользовавшись этим, Тодд подкрался ко мне и хотел плюнуть в лицо слизью. Он не сделал это только потому, что в комнату в то самое мгновение грациозной походкой вошла Мистика и, слегка разомленным от жары тоном, велела:
-Поосторожнее с ней! С головы этой девчонки не должен упасть ни один волос.
-Я и не собирался ничего с ней делать, просто залепил бы ей глаза, чтобы она не видела, куда ее везут, - проквакал Тодд, - извиняюсь, мисс! – это было адресовано уже мне.
-Не стоит, - остановила его Рейвен, - она и так знает, где обитает наше Братство.
Если вернуться к моим предпочтениям дома, то Жаба или Тодд, как его звали на самом деле, был одним из моих любимцев в “Бейвильском Братстве”. Довольно симпатичный бледноватый паренек с беловато-серыми глазами и почти идеально круглым лицом, ходящий на полусогнутых коленях, а чаще всего так просто скачущий наподобие лягушки или жабы, лично у меня не вызывал ничего, кроме умиления. У него была форма, но чаще он носил вместо нее коричневый джемпер на белую футболку и дранные на коленках джинсы, а из обуви презирал все, кроме кроссовок. Он испытывал очень нежные чувства к Ванде Максимовой – Алой Ведьме,  старался во всем ей угодить и порадовать, однако, она его чувств не разделяла и, по слухам, дошедшим до меня от Глории-Самиры, уже около года встречалась с Аланом-Лэнсом или Вулканом. Тодда она не только не замечала, но и не упускала возможности впечатать его в стену за малейшую провинность. От этого мне было чисто по-человечески его жаль, ведь если бы он пореже квакал, не ел мух и почаще мылся, цены бы ему не было!
Сейчас же этот милый парень схватил меня на руки и прыжками собирался вынести меня из особняка, предположительно в пансион ББ.

-Зачем я Вам? – спросила я, уже оказавшись в обшарпанной гостинной пансиона на ободранном болотного цвета диване.
-Не бойся, - проворковала Рейвен, - никто не причинит тебе вреда! Мы просто подержим тебя тут, пока твои друзья иксы тебя не хватятся, а после потребуем взамен на тебя некоторые файлы, способные разоблачить наш готовящийся план.
-А если они откажутся?
-Ну, лучше бы они этого не делали, а то нам придется принести тебя в жертву на благо эры Homo Superios… Пока мы ехали сюда, я уже успела сообщить обо всем Зверю, так что ждать не долго.
Успокоила! Нечего сказать! Оставалось только надеятся, что у наших хватит ума или подменить данные, или вынуть меня отсюда другими методами. Тем временем Рейвен покинула комнату, и я осталась одна. Стараясь справиться с накатившим внезапно неприятным чувством, я положила руку на уже довольно округлившийся живот и стала прислушиваться к биению двух маленьких сердец в моей утробе, а заодно огляделась вокруг. В комнате были только диван и два кресла, на тумбочке напротив стоял старый телевизор без пульта и рогами-антеннами. На одной из стен со свисавшими тут и там грязно-розовыми полосатыми обоями висели фотографии участников Братства, правда в отличии от фоток, украшающих некоторые стены в нашем общежитии, эти приличием и торжественностью не отличались. Например, на одной из фоток был изображен Жаба, вылезающий из колодца, схватившись за один из столбов языком, а на другой – Пьетро в одежде сестры. Взглянув на них, я невольно улыбнулась, делая вывод о мыслительных способностях обитателей дома. Тут мое внимание привлекла выделяющаяся из всей пестроты юмористическо-каррикатурных изображений серьезная фотография Ванды и Вулкана, валявшаяся на кресле около дивана. Не тратя времени на размышление об этике, я подвинулась на диване и дотянулась до заинтересовавшего меня фото. На нем Ванда и Алан были запечатлены стоящими в обнимку друг возле друга, а у Алой Ведьмы на был внушительного размера живот. Несколько секунд пристального разглядывания сей фотографии породили в моей голове мысль, что это очередной прикол, и для “фотосессии” дочь Магнита специально подложила под кофту подушку, чтоб создать у тех, кто увидит изображение иллюзию счастливой семейной пары, в скором времени ожидающей прибавления. Утвердившись в этой мысли, я зевнула и отшвырнула фото от себя, после чего в тоске откинулась на спинку проеденного клопами дивана. В это время сверху раздались крики и грохот, после которого с лестницы на пятой точке с криком: “Ай-ай-уй-аааа-ква!” слетел Жаба.

-И отчего она так меня не любит?! – пробормотал он, уже сидя на полу и потирая ушибленное место.
-Кто? – оживленно спросила я, в надежде притупить нарастающую с каждой минутой тревогу хоть каким-то общением.
-Да Ванда! – откликнулся Тодд, поднявшись на ноги и пристраиваясь рядом со мной. – Я всего-то подарил ей цветок… Правда там червячок сидел, но такой маленький, что его и не видно…
-Вот за червячка и получил! – ответила я. – Ни одной женщине, а уж тем более молоденькой девушке не придется по вкусу червивая роза.
-Да, с этим я, конечно пролетел! – почесал затылок парень. – Но я ведь очень люблю Ванду!
-Я могу лишь посочувствовать! – искренне произнесла я. – Любить ту, что обозлена на весь мир и почти не способна на взаимность непросто.
-Да что мне до твоего сочувствия! – махнул рукой Жаба. – Если бы ты сказала, что мне сделать, чтобы она хотя бы не шпыняла меня, что бы у меня появился пусть один шанс размером с пищевую мошку, но все же ШАНС быть с ней!
Мне стало жаль беднягу Тодда. Парень, выросший на задворках провинциального района города, сравнимого с Российским Бирюлево, и брошенный родителями, которые лишь ненамного возвышались над чертой бедности, сразу же после мутации, просто не знал элементарных правил приличия, и уж понятное дело, ему не были известны даже самые простые приемы правильного подхода к таким недоступныым женщинам, как Ванда Максимова. Посмотрев на Тодда ободряющим взглядом, я в полу-шутливой, но одновременно серьезной форме сказала:
-Ну, в первую очередь, тебе надо начать почаще мыться, пореже квакать и, хотя бы в присутствии Ванды, не есть мух!!!
-И тогда она станет моей?
-Ну, какой ты прыткий! – усмехнулась я. – Банальными правилами приличия и личной гигиены тебе Алую Ведьму не покорить. Ты должен быть к ней внимательным, но не надоедливым. Не стоит себя навязывать, так ты ей надоешь и будешь раздражать. Да что там говорить! – я невесело усмехнулась. - Судя по тому, что она швыряет тебя о стенку и с лестницы как мячик, ты ей уже надоел и жутко бесишь! Ты должен быть рялом с ней только тогда, когда ей может понадобиться помощь, особенно моральная, в остальное же время старайся не попадаться ей на глаза и не надоедать своим присутствием! Тебя не должно быть в ее жизни слишком много. Дай ей соскучиться и оценить тебя! Подарки на первых порах дари только по поводу праздника: день рождения, Рождество, Восьмое марта – тогда она не сможет тебе отказать и обязательно примет подарок, потому что не взять – это будет плохой тон. И еще – советую тебе подмазаться к Ртути и узнать, что любит твоя обожаемая. И вот тогда – у тебя будут приличные шансы на взаимность.
На мгновенье лицо паренька просветлело, но уже через мгновенье озорной огонек в его глазах погас, а из горла вырвался печальный вздох.
-Что такое? – не поняла я.
-Да нет у меня шансов, - глухо ответил он.
-Откуда вдруг пессмимизм в веселом Жабьем “организьме”?
-Просто Ванда любит Вулкана, причем давно, - поделился горечью Тодд, - у них и сын родился. Год бы в августе, который только наступит, исполнился.
-Что значит: “Исполнился бы”? – пожала я плечами.
-Так младенец только две минуты прожил… Мистика – она роды у Ванды принимала – сказала, что малыш родился, сделал несколько вздохов, а потом ни с того ни с сего начал задыхаться и умер…
-Печальная история.
-Ага. Его так под деревом у реки и похоронили. Точнее, хоронила его тоже Мистика, сказала, что Алой Ведьме не стоит этого видеть. Не понимаю, с чего только такая забота… Она же Вандюшку с тех пор, как та понесла, ненавидела и ребенка тоже.
После этой фразы во мне пробудился живой интерес. Нет трупа – нет и доказательств смерти. А вдруг новорожденный все же не умер? Может, миссис Даркхольм просто обманула Алую Ведьму, и…
-Так-так, а когда это случилось?
-Шестнадцатого августа, около пяти утра. Слон еще ко мне приперся и сказал, что из-за криков уснуть не мог.
Деталей сходится все больше и больше, так как именно шестнадцатого августа, правда около десяти, Шельма принесла в Икс Алика. Неужели он – сын Ванды? Тем более, что такой способ избавления от “ненужных” детей как раз характерен для Мистики.
-Не раскисай! – подбодрила я Тодда. – Может, их с Ленсом связывал только этот ребенок, а сейчас – память о нем? Если ты постараешься, все у тебя выйдет! – но тут же появилось желание взять слова назад, глядя как парень сожрал пролетавшую мимо муху, схватив ее языком.
Наша беседа была прервана тем, что дверь гостиной распахнулась и повисла на одной нижней петле. На одно единое мгновение сердце мое воспряло в ожидании того, что это пришли ребята, но нет. В свои владения вступила Рейвен, за ней вошел Эрик Леншер.
-Три часа прошло! – сказал Магнит, спокойной твердой походкой приближаясь ко мне, - нет смысла ждать больше!
-Эрик, - миссис Даркхольм подошла к нему сзади и обняла за плечи, - может, все-таки дождемся навигации Церебро и ты найдешь жертву получше?
-Нет! – отрезал Магнус, - ждать больше нельзя! Это надо сделать в ближайшие пятнадцать минут, пока на площади много народа, иначе мы просто опоздаем.
-Что ж… Как скажешь…
С этими словами Рейвен посмотрела на меня с жалостью и пожала плечами, давая понять, что сделала все, что в ее силах. Магнит подошел ко мне и схватив за руку, больно потянул на себя, явно собираясь куда-то тащить. Жаба попытался заступиться за меня, но мужчина электро-магнитным полем отшвырнул его к противоположной стене. Я пыталась вырываться, громко кричала, мне стало страшно, не за себя, за детей, но я ничего не могла поделать, хватка Эрика Леншера была настолько сильна, что я не могла вырвать руку из его ладони, окольцевавшей запястье, точно наручники.
Когда мутант тащил меня по заднему двору дома перед моими глазами стремительно пролетали деревья, травы, небо, солнце, все было точно карусель. Я плохо помню как, но мы оказались в какой-то комнате, походившей на сарай или еще что-то в этом роде, а там стояла металлическая кабина. Прежде чем приступить к осуществлению задуманного, Магнит решил поиздеваться надо мной и отшвырнул в угол сарая так, чтобы я абсолютно не пострадав опустилась в угол этого сарая.
-Смотри, - начал он холодным, слегка издевающимся тоном, - через пару секунд ты окажешься в этой кабине, и она поднимется в воздух над главной площадью города, затем из нее поцдет доза радиации, кторая сделает весь город мутантами! И уже через час все разойдуться братьями – мутантами! Тебе же выпала честь быть их проводником, ибо по средствам твоей жизненной энергии установка и сработает… Знаю, ты спросишь, что будет с тобой… Твое тело не выдержит, как и разум, ты умрешь… Но умрешь на благо МУТАНТОВ!!!
Магнит разразился смехом, торжествующим победу, затем с помощью своих сил поставил меня на ноги и готов был закинуть меня в кабину, когда перед глазами у меня все поплыло, я поняла, что почти не чувствую своего тела, а из головы в миг пропали все мысли, и мир выглядел так, словно я смотрела на него сквозь мутное орг-стекло. В этот момент я почувтвовала, как левая рука наполнилась жаром, и на секунду я зажмурила глаза от страха, и открыв их через секунду, увидела, как на ладони моей сверкает огргомный, размером со стандартный глобус, огненный шар с вкраплениями молний. Так же, словно без воли, я швырнула его во врага. Тот отлетел на пару метров и упав, ударился об угол кабины головой, но все же встал и попытался атаковать меня, но его откинуло, на этот раз энергетическим полем, и так продолжалось несколько раз. Уже спустя минуту Магнит лежал неподвижно на полу сарая, хотя был жив. Тут яф поняла, что теряю сознание, последнее, что я почувствовала, это как кто-то взял меня на руки и вынес оттуда.
Очнулась я вновь в лазарете и первое, что я увидела – лицо склонившегося надо мной Зверя. Голова моя болела, но я нашла в себе силы спросить:
-Дети… - прошептала я. – Дети…
-Все нормально, - успокоил меня муж. – Не было даже намека на то, что с нашими будущими крошками что-то не в порядке. Когда мы подоспели, ты была уже около установки Магнуса, и швыряла в него фаер-болы! Мы хотекли приблизиться, но е могли, слишком сильно было энергетическое поле вокруг тебя.
-Я швыряла фаер-болы?!! – поразилась я. – Но я не могу! Я же смертная!
-Как ни странно, ты ей и осталась, - ответил Генри. – Экспресс-анализ твоего ДНК не показал никаких генетических изменений.
-И как же это могло тогда призойти? – не поняла я.
-Есть только одно объяснение, - пожал плечами он. – Это сила наших крошек, мутировавших уже в твоей утробе. Сила нерожденных.

Спасибо, я рада, что те понравилось!!!

А я еще сама не знаю, когда.

Миссис Даркхольм заботится о своей репутации

Да. Представь, что будет, если Магнус узнает, что Мистика выкинула его внука!

А вот тут уж ничего криминального